Реферат: История зарождения фашизма. Становление фашизма в европе Политико-экономические доктрины фашистской Испании

Это сразу идеология, политическое течение и государственный режим, направленные на уничтожение демократических принципов и свобод.

Идеология фашизма — это антикоммунизм, расизм (сортировка народов на «высшие» и «низшие»), шовинизм (проповедь национальной исключительности), появления культа лидера (вождя), насилие, контроль над личностью, тотальная власть государства, милитаризация (наращивание военной мощи), агрессия (применение силы против независимости других государств или народов), неприятие гуманизма, национализм.

Эту идеологию многие поддерживали. Даже Папа Римский Пий XI был в восторге от того, что Муссолини не тревожат «предрассудки либерализма».

Социально — политические корни и сущность фашизма

Стремление к диктату существовало еще до появления в слова «фашизм». Это понятие породил мировой экономический кризис 1930-х гг. , как возможность монополистов спасти свое положение в обществе, их страх перед коммунизмом и поиск правителя, который мог бы решить все социальные проблемы (избавить от нищеты, голода, безработицы и т.п.).

Зарождение фашизма началось в Западной Европе. Первыми в этом стали Италия и Германия, где фашистам удалось не только образовать свою партию с четко сформулированной программой, но и прийти к власти.

Социальной базой фашизма была ложь и демагогия. Фашисты рассуждали о необходимости ликвидации классового неравенства, обещали покончить с безработицей и кризисами в экономике. Этот обман был рассчитан на средний класс, потерявший работу и жизненные перспективы. Фашистами становились чиновники и военные, полицейские и охранники, жандармы и рабочие. Гитлер же заверял, что даст гражданам одинаковые права и обязанности. Он же поклялся защищать и соблюдать законы республики.

Мечты завоевать весь мир или большую его часть, господствовать в нем не мешало международным экономическим связям фашистов. Более того, с экономики и началось их сотрудничество (политическое и военное) с другими странами.

Опорой фашизма стали спонсирующие его монополии. Например, все концерны «угля и стали» в Германии платили обязательный взнос в виде налога в кампанию по выборам президента (1932), а три миллиона марок Тиссена (глава «Стального треста»), переданных нацистам во время выборов, помогли гитлеровской агитации достичь ошеломляющих размеров. Нацистская партия взамен предоставляла им возможность пребывать у власти и мечтать о прекращении забастовок и мировом господстве.

Предпосылки возникновения фашизма:

Это: недовольство итогами 1-й мировой войны, репарациями, территориальными владениями, закрепленными Версальским договором, жажда пересмотра Версальско – Вашингтонской системы и передела мира.

Причины возникновения фашизма:

• последствия мирового экономического кризиса (в экономике, политике и социальной сфере): люди верили обещаниям фашистов в то, что их идеология подарит лучшую жизнь
• боязнь коммунизма: западные монополисты не могли допустить возникновение у себя строя, подобного Советской России. Этому прямо противостоял фашизм.

История зарождения фашизма

Тезис «фашизм», когда с ним сталкиваются, воспринимается как ругательство, хотя его перевод и значение не представляет собой ничего страшного и ужасного. Изначально это всего лишь «союзничество», «объединение», т.е. слово, не имеющее того содержание, которое в нем появится позже.

Корни итальянского слова «фашизм» имеют латинское происхождение: в Древнем Риме ликторы (стражи консула) носили при себе связки розог, называемые «fascis». Многие социалисты, республиканцы и профсоюзы 19 века использовали тезис «fascio» — «союз» для того, чтобы выделить свои группы.

В первых десятилетиях 20 века «союзом» называли себя правые, которые в 1917г. объединились в «Союз национальной обороны».

В 1915 г. был ообразован «Союз революционных действий», а в 1919 г. — боевой «Союз борьбы» Муссолини, из бывших фронтовиков (праворадикальное/ фашистское/ движение). Назван он был «Черный легион». В 1921г. «союзы» соединились, создав «Национальную фашистскую партию» (НФП)

Таким образом, история фашизма в Западной Европе начинается с формирования фашистского движения в Италии во главе с Бенито Муссолини, который считал войну высшим проявлением человеческого духа, а революцию — взрывом насилия.

Предпосылки возникновения фашизма в Италии были обусловлены ситуацией, возникшей после Первой мировой войны. Страна оказалась в рядах победительниц, но была побежденной, так как ее достаточно серьезно «обделил» Версальский договор. Мечты Муссолини о переделе мира легли в определение конечной цели, которой должна была достичь его партия.

НФП Италии сравнивали с организацией Эшериха Австрии, «Добровольческим корпусом» Германии, с «белыми» России, Венгрии и Баварии. Ленин приравнивал их к российским «черносотенцам», что дало толчок к тенденции называть в России все антиреволюционные движения «фашистскими». Хотя отдельные коммунисты (например, Пальмиро Тольятти, Антонио Грамши, Клара Цеткин) утверждали, что называть все движения, направленные против демократии и коммунизма, «фашистскими» нельзя, так как в этом случае было трудно рассмотреть специфику итальянского фашизма.

История германского фашизма берет свое начало примерно в это же время, но в Стране Советов, после V Всемирного конгресса Коминтерна (1924) было решено не деффиренцировать не только истиные проявления фашизма, но и все партии некоммунистического характера называть «фашистскими». Так, например, к фашистским были отнесены все социал-демократические партии только из-за того, что они стояли на защите парламентской демократии.

Попытка внести ясность была сделана Георгием Димитровым в 1935г. во время VII Всемирного конгресса Коминтерна. Но на нее никто не обратил внимание.

История германского фашизма, так же как и итальянского, уходит корнями в кризисные явления экономики и общественной жизни после 1й мировой войны.

Причины зарождения фашизма в Германии это: недовольство итогами войны (идея создать Великое государство), социальное недовольство из — за упадка экономики (безработица до 50%, сокращение производства на 40%, забастовки, стачки), страх перед коммунистическим движением (готовым захватить власть), репарации, ограничения, запреты и территориальные изменения Версальского договора.

Все это правело к созданию полувоенных «добровольных» формирований с полуфашистским характером. Одной из них была «Германская рабочая партия», в которой, благодаря поддержке капитана Э. Рема в Мюнхене Адольф Гитлер из агитатора быстро оказался в руководстве, переименовав ее в «Национал-социалистскую германскую рабочую партию».

Достаточно скоро не только в Италии и Германии, но и многих других странах фашисткое движение приобрело организованный характер, оформились программы действий, сформировались многочисленные партии.

Именно с ними и связана дальнейшая история зарождения фашизма, охватившая множество других европейских стран. Однако, в каждой стране фашизм имел свою специфику. Все они изначально отличались в экономическом и социальном отношении. Схожей была только их политическая ситуация: демократия здесь не была устойчивой. Кроме Италии и Германии это были Испания, Австрия и Венгрия, Болгария и Югославия, Венгрия и Румыния, Финляндия, Польша и Литва. Таким образом, межвоенное время стало «эпохой фашизма».

История германского фашизма отличается от других своими предпосылками, заложенными в экономике и социальной сфере: социальной опорой фашизма в Германии стали не обнищавшие слои сельского населения, как в Италии, а разоренные и деклассированные кризисом экономики слои мелких предпринимателей. Фашизм в этих странах имел больше отличий, чем сходства.

Возникновение фашизма поощрялось правительством этих стран, однако лишь в некоторых из них фашисты заняли руководящие посты в верхушке власти. Поэтому в каждой из перечисленных выше, и не перечисленных стран (Франция, Англия, США) фашизм принял различные формы, проявляясь в большей ли меньшей степени.

В советской литературе практически все страны мира (от Австрии до Японии) описаны, как «фашистские». Это серьезно размывало само понятие «фашизма», превратив его в ругательное слово, и не замечая некоторых сходств коммунистических и фашистских партий (например, в неприемлимости парламентской демократии, практике власти). Конечно, их нельзя оттожествлять из-за глобальных отличий в структуре власти, целей и общественных систем, к которым они привели.

Подробная история германского фашизма, французского, итальянского и многих других размещена в отдельных статьях.

Национальная специфика фашизма

В Италии – это был тоталитаризм (полный контроль государства), создание «корпоративного государства» (где отменялась классовая борьба), мечты о том как Средиземное море превратится в «итальянское озеро», а в Африке будет создана империя (возрождение «величия древнего Рима»)

В Германии — это был нацизм с планами ликвидации Версальского и Сен-Жерменского договоров, захватов многочисленных земель и колоний и создания на них Великой Германии.

В Англии и Франции фашизм считался мерой укрепления капитализма, а грядущая война – средством избавления от ненавистного Советского Союза. Но прямой угрозы для монополий в них не было, и они предпочли сохранить в государственном устройстве демократические формы, оставляя фашистским группировкам «скамью запасных».

Фашистские диктатуры смогли возникнуть только в немногих государствах. Формы диктатур выглядели в разных вариантах: фашистских, монархо-фашистских, полуфашистских, военно-диктаторских. Иногда названия порождались местностью («санация» в Польше).

В Болгарии, Польше, Австрии, Венгрии, Румынии при этом не были распущены парламенты, но они служили диктатурам, а от избирательных прав осталась только малая толика (так их урезали).

В Испании во времена диктатуры Примо де Ривера кортесов распустили.

В Югославии после переворота (1929) Народную скупщину ликвидировали. Итальянский дуче управлял страной при сохранении власти короля.

Крепкая база фашизма сложилась только в Германии и Италии. Здесь появилось «фюрерство» — не ограниченная законами власть диктаторов. В других государствах «фюреров» не было. Подобием был Пилсудский (Польша) и несколько правителей в Латинской Америке.

Диктатура ряда стран имела монархо-фашистскую форму, то есть опиралась на власть короля (в Греции и Югославии), царя (в Болгарии), императора (в Японии).

Различия фашизма в разных странах сводились к степени выраженности расизма, шовинизма, неприятия коммунистов и Советской России в целом, а так же уничтожения тех, кто был против него.

ФАШИЗМ, общественно-политических течение, возникшее в начале 20 в. К нему причисляют движения, идеи и политические режимы, которые в зависимости от страны и разновидности могли носить различные названия: собственно фашизм , национал-социализм, национал-синдикализм и др. Однако всем им присущ ряд общих черт. Возникновение фашистских движений . Корни фашистских идей и движений уходят в крайний европейский национализм 19 в. Он приобретал наиболее воинствующие формы в тех странах, где, как в Германии и Италии, в силу политической раздробленности создание национального государства происходило с запозданием, либо в национальных государствах, потерпевших тяжелые военные поражения, как например, во Франции после франко-прусской войны. Зарождение фашистских настроений было связано с консервативной реакцией на стремительные общественные перемены в европейских обществах во второй половине 19 в. – индустриализацией, концентрацией финансовой и предпринимательской собствености и т.д. Подобно традиционному консерватизму, новые националистические течения декларировали свою приверженность идее существования «естественных элит» и враждебность духу Просвещения. Однако, в отличие от него, они обращались к широким массам населения. Их социальная база состояла преимущественно из общественных слоев, которые проигрывали в ходе индустриализации и конкуренции с удачливыми крупными собственниками и питали страх перед организованным рабочим движением. Это был своеобразный «радикализм середины», который не чурался клеймить существующий порядок и правление олигархии и прибегать к внепарламентским методам и массовым действиям, не обращая внимания на принципы легальности, законности и конституционной демократии. В отличие от социалистов, эти националистические течения не ставили под вопрос принципы частной собственности, рынка, наемного труда. Они выступали за «здоровый и производящий», «национальный» капитал в противовес «паразитическому» и «антинациональному». Ультра-националисты восхваляли борьбу за существование, конкуренцию и торжество сильного, требовали создания диктаторского сильного государства, в том числе и для решения экономических и социальных проблем, для защиты мелких и средних собственников.

Психологической основой для роста предфашистских, а затем и фашистских настроений стало явление, которое известный философ Эрих Фромм определил как «бегство от свободы». «Маленький человек» ощущал одиночество и беспомощность в обществе, где над ним властвовали безликие экономические законы и гигантские бюрократические институты, а традиционные связи с его социальным окружением были размыты или разорваны. Утратив «цепи» соседского, семейного, общинного «единства», люди ощущали потребность в какой-то замене сообщества. Такую замену они нередко находили в чувстве сопричастности нации, в авторитарной и военизированной организации или в тоталитарной идеологии.

Именно на этой почве в начале ХХ в. появились первые группы, которые стояли у истоков фашистского движения. Наибольшее развитие оно получило в Италии и Германии, чему способствовали нерешенные социальные, экономические и политические проблемы, резко обострившиеся на общем фоне мировых потрясений и кризисов эпохи.

Первая мировая война сопровождалась националистическим и милитаристским угаром. Подготовленная десятилетиями пропаганды волна массового шовинизма захлестнула европейские страны. В Италии возникло движение сторонников вступления страны в войну на стороне держав Антанты (так называемые «интервенционисты»). В нем сомкнулись националисты, часть социалистов, представителей художественного авангарда («футуристов») и др. Вождем движения стал один из бывших лидеров Итальянской социалистической партии Муссолини, исключенный из ее рядов за призывы к войне. 15 ноября 1914 Муссолини начал выпускать газету «Пополо д " Италия», в которой призывал к «национальной и социальной революции», а затем возглавил движение сторонников войны – «фаши революционного действия». Члены фаши проводили бурные провоенные манифестации, которые в мае 1915 вылились в волну погромов, направленных против граждан Австро-Венгрии и Германии и сторонников сохранения нейтралитета страны, в нападение на парламент. В итоге им удалось втянуть Италию в войну, вопреки воле большинства населения и значительной части политиков. В последствии фашисты считали это выступление исходным моментом своего движения.

Ход и последствия Первой мировой войны стали шоком для европейского общества. Война вызвала глубокий кризис сложившихся норм и ценностей, были отброшены моральные ограничения; пересмотрены привычные человеческие представления, прежде всего о ценности человеческой жизни.

Люди, вернувшиеся с войны, не могли обрести себя в мирной жизни, от которой успели отвыкнуть. Общественно-политическую систему поколебала революционная волна, охватившая в 1917–1921 Россию, Испанию, Финляндию, Германию, Австрию, Венгрию, Италию и другие европейские страны. В Германии к этому добавился идейный вакуум, возникший с падением монархии в ноябре 1918 и непопулярностью режима Веймарской республики. Положение усугублялось острым послевоенным экономическим кризисом, который особенно больно ударил по мелким предпринимателям, торговцам, лавочникам, крестьянам, служащим. Возникший комплекс общественных проблем связывался в общественном сознании с неудачным исходом войны: военным поражением и тяготами Версальского договора, в Германии, или с неблагоприятными результатами передела мира, в Италии (ощущение «украденной победы»). Широкие слои общества представляли себе выход из создавшегося положения на путях установления жесткой, авторитарной власти. Именно эту идею взяли на вооружение возникшие после войны в различных европейских странах фашистские движения.

Основной социальной базой этих движений служила радикальная часть мелких и средних предпринимателей и торговцев, лавочников, ремесленников, служащих. Эти слои были в значительной мере разочарованы в ходе конкурентной борьбы с крупными собственниками и с экономическими соперниками на мировой арене, а также в способности демократического государства обеспечить им благосостояние, стабильность и приемлемый социальный статус. Сомкнувшись с деклассированными элементами, они выдвинули собственных вождей, которые обещали решить их проблемы путем создания новой системы тотальной власти, сильной, национальной, соответствующей их взглядам и интересам. Однако феномен фашизма выходил далеко за пределы одного лишь слоя мелких и средних собственников. Он захватил и часть трудящихся, среди которых были также в значительной мере распространены нормы авторитарной и националистической психологии и ценностной ориентации. Чудовищное давление, оказываемое на членов общества постоянным напряжением, монотонным трудом, неуверенностью в завтрашнем дне, растущей зависимостью от мощных государственных и экономических структур контроля и подчинения, усиливает общую раздражимость и скрытую агрессивность, которая легко переводится в русло расизма и ненависти к «чужим» (ксенофобии). Массовое сознание оказалось в значительной мере подготовленным к восприятию тоталитаризма всей предшествующей историей развития общества.

Кроме того, распространение фашистских настроений было связано и с общим изменением роли государственной власти в 20 в. Она все больше брала на себя прежде несвойственные ей социальные и экономические функции, и это способствовало росту спроса на авторитарные, принудительные и силовые решения проблем. Наконец, фашистов поддержала и часть прежней экономической и политической элиты ряда стран, в надежде на то, что сильная диктаторская власть будет способствовать экономической и политической модернизации, поможет решить экономические трудности, подавить социальные движения трудящихся и посредством концентрации сил и ресурсов обогнать конкурентов на мировой арене. Все эти факторы и настроения способствовали приходу фашистов к власти в ряде европейских государств в 1920–1930-х годах.

Первым оформился итальянский фашизм. 23 марта 1919 на съезде бывших фронтовиков в Милане было официально провозглашено рождение фашистского движения во главе с Муссолини, получившим титул «вождя» – «дуче» (duce). Оно стало называться «Национальной фашистской партией». Отряды и группы «фаши

» быстро возникли по всей стране. Всего через три недели, 15 апреля расстрелом левой демонстрации и разрушением редакции социалистической газеты «Аванти» фашисты, по существу, развязали «ползучую» гражданскую войну.

К этому же периоду относится и формирование фашистского движения в Германии. Здесь оно первоначально не было оформлено в единую организацию, но состояло из различных, часто соперничавших между собой группировок. В январе 1919 на базе радикально-националистических политических кружков была образована «Немецкая рабочая партия», которая позднее была переименована в «Национал-социалистическую немецкую рабочую партию» (НСДАП), а ее членов стали называть «нацистами». Вскоре вождем («фюрером») НСДАП стал выходец из армейских кругов Гитлер. Другими, не менее влиятельными в тот период организациями фашистского толка в Германии были «Черный рейхсвер», «Антибольшевистская лига», военизированные общества, группы приверженцев «консервативной революции», «национал-большевики» и др. Тактика немецких фашистов включала террор и подготовку вооруженного захвата власти. В 1923 ультраправые группы во главе с нацистами подняли мятеж в Мюнхене («пивной путч»), но он был быстро подавлен.

Установление фашистских диктатур. Ни в одной из стран фашистским движениям не удалось придти к власти при поддержке подавляющего большинства населения. Победа фашистов всякий раз была результатом сочетания развернутой ими кампании террора и насилия, с одной стороны, и благоприятных для них маневров правящих политических и хозяйственных элит, с другой.

В Италии триумф партии Муссолини наступил в обстановке слабости и растущего кризиса системы либеральной демократии. Правящая система оставалась верхушечной, ее официальные цели и принципы оставались чуждыми и непонятными для широких масс населения; политическая неустойчивость росла, правительства сменялись одно за другим. Резко упало влияние традиционных партий, появление новых сил в значительной мере парализовало функционирование парламентских институтов. Массовые забастовки, захваты предприятий рабочими, крестьянские волнения, экономическая депрессия 1921, вызвавшая крах сталелитейных комбинатов и «Банка ди сконто», побудили крупных промышленников и аграриев склониться к идее жесткой внутренней и внешней политики. Но конституционная власть оказалась слишком слабой как для того, чтобы подавить растущее революционное движение, так и для того, чтобы осуществить глубокие социальные реформы, которые позволили бы массам примириться с существующим общественным строем.

Кроме того, либеральная система в Италии была не в состоянии обеспечить успешную внешнюю экспансию и колониальную политику, не могла смягчить неравномерность в развитии отдельных регионов и преодолеть местный и групповой партикуляризм, без чего было невозможно обеспечить дальнейший прогресс итальянского капитализма и завершение формирования национального государства. В этих условиях многие промышленные и финансовые корпорации, а также часть государственного, военного и полицейского аппарата выступили за «сильную власть»

, хотя бы даже в форме правления фашистов. Они активно финансировали партию Муссолини, попустительствовали погромам. Фашистские кандидаты были включены в правительственные избирательные списки на муниципальных выборах в ноябре 1920 и на парламентских в мае 1921. Министерскими декретами распускались левые муниципалитеты, до этого атакованные или разгромленные последователями Муссолини. На местах многие органы власти, армия и полиция открыто содействовали фашистам, помогали им доставать оружие и даже защищали их от сопротивления рабочих. После того, как в октябре 1922 власти пошли на новые экономические уступки трудящимся, в Милане состоялись решающие переговоры между Муссолини и представителями союза промышленников, на которых было согласовано создание нового правительства во главе с фашистами. После этого лидер фашистов объявил о проведении 28 октября 1922 «марша на Рим», и на следующий день король Италии поручил Муссолини сформировать такой кабинет.

Фашистский режим в Италии приобретал четко выраженный тоталитарный характер постепенно. На протяжении 1925–1929 было закреплено всевластие государства, установлена монополия фашистской партии, печати и идеологии, создавалась система фашистских профессиональных корпораций. Период 1929–1939 характеризовался дальнейшей концентрацией государственной власти и ростом ее контроля над экономическими и социальными отношениями, повышением роли фашистской партии в государстве и обществе, ускоренным процессом фашизации.

В Германии, напротив, фашистским группировкам не удалось захватить власть в начале 1920-х годов. Экономическая стабилизация после 1923 успокоила массы мелких собственников и привела к временному спаду влияния ультраправых. Ситуация вновь изменилась в условиях «великого кризиса» 1929–1932. На сей раз многообразие крайне правых организаций было вытеснено единой, мощной и сплоченной партией национал-социалистов. Поддержка нацистов стала стремительно расти: на парламентских выборах 1928 их партия получила всего 2,6% голосов, в 1930 – уже 18,3%, в июле 1932 – 34,7%

голосов избирателей.

«Великий кризис» сопровождался почти во всех странах ростом тенденций к государственному вмешательству в экономическую и социальную жизнь, к созданию механизмов и институтов сильной государственной власти. В Германии главными претендентами на такую власть оказались национал-социалисты. Политическая система «Веймарской демократии» больше не удовлетворяла ни широкие массы населения, ни правящие элиты. В условиях кризиса экономические возможности для социального маневрирования и уступок наемным работникам были в значительной мере исчерпаны, а меры жесткой экономии, сокращения зарплаты и т.д. наталкивались на сопротивление мощных профсоюзов. Республиканские правительства, не имевшие с 1930 поддержки большинства ни в обществе, ни в парламенте, не обладали достаточной силой и полномочиями, чтобы сломить это противодействие. Экспансия германской экономики за рубежом сдерживалась политикой протекционизма, к которой перешли многие государства в ответ на мировой хозяйственный кризис, а капиталовложения в невоенную сферу оказались невыгодными из-за массовой безработицы и падения покупательной способности населения. Промышленные круги вступили в тесные контакты с нацистами, партия получила щедрые финансовые вливания. В ходе встреч с руководителями германской индустрии Гитлеру удалось убедить партнеров в том, что только возглавляемый им режим сможет посредством наращивания вооружений преодолеть проблемы инвестиций и подавить любые протесты со стороны трудящихся.

Признаки ослабления экономической депрессии в конце 1932 не заставили промышленников – сторонников Гитлера сменить курс. К продолжению той же линии их побуждала неравномерность в развитии различных отраслей, огромная безработица, справиться с которыми могли только государственная поддержка хозяйства и планирование, а также попытки части правящих кругов во главе с возглавившим правительство в декабре 1932 генералом Куртом Шлейхером договориться с профсоюзами. Антипрофсоюзные силы в предпринимательской среде предпочли побудить президента Пауля фон Гинденбурга передать власть нацистам. 30 января 1933 Гитлер был назначен главой правительства Германии.

Таким образом, установление фашистских режимов в Италии и Германии произошло вследствие соединения в чрезвычайных условиях экономического и государственно-политического кризиса двух различных факторов – роста фашистских движений и стремления части правящих кругов передать им власть в надежде использовать их в своих целях. Поэтому сам фашистский режим носил в какой-то мере характер компромисса между новыми и старыми властвующими элитами и социальными группами. Партнеры шли на взаимные уступки: фашисты отказывались от обещанных и поддержанных мелкими собственниками мер против крупного капитала. Крупный капитал допускал фашистов к власти и соглашался с мерами жесткого государственного регулирования экономики и трудовых отношений.

Идеология и социальная база фашизма. В идейном отношении фашизм представлял собой смесь самых различных идеологий. Но это не означает, что он не имел своих собственных доктрин и характерных для него особенностей.

В основе фашистского взгляда на мир и общество лежало социал-дарвинистское понимание жизни отдельного человека, нации и человечества в целом как активной агрессии, биологической борьбы за существование. Побеждает, с точки зрения фашиста, всегда сильнейший. Таков высший закон, объективная воля жизни и истории. Социальная гармония для фашистов заведомо невозможна, а война – высшее героическое и облагораживающее напряжение человеческих сил. Они вполне разделяли мысль, выраженную

лидером итальянского художественного направления «футуристов» автором первого манифеста футуризма Филиппо Маринетти Томазо, ставшего позднее фашистом: «Да здравствует война – только она может очистить мир». «Живите опасно!» – любил повторять Муссолини.

Фашизм отрицал гуманизм и ценность человеческой личности. Ее следовало подчинить абсолютному, тотальному (всеобъемлющему) целому – нации, государству, партии. Итальянские фашисты заявляли, что признают индивида лишь постольку, «поскольку он совпадает с государством, представляющим универсальное сознание и волю человека в его историческом существовании». Программа германской нацистской партии провозглашала: «Общая польза превыше личной пользы». Гитлер часто подчеркивал, что в мире происходит переход «от ощущения

„ я " к ощущению „ мы " , от прав личности к верности долгу и ответственности перед обществом». Такое новое состояние он и называл «социализмом».

В центре фашистской доктрины находился не человек, а коллектив – нация (у германских нацистов – «народное сообщество»). Нация – это «высшая личность», государство – «неизменное сознание и дух нации», а фашистское государство – «высшая и самая мощная форма личности», – писал Муссолини. При этом в различных теориях фашизма сущность и становление нации могли толковаться по-разному. Так, для итальянских фашистов определяющими моментами были не этническая природа, расовая принадлежность или общая история, а «единое сознание и общая воля», носителем которых и было национальное государство. «Для фашиста все в государстве, и ничто человеческое и духовное не существует и тем более не имеет ценности вне государства, – учил „дуче

" . – В этом смысле фашизм тоталитарен, и фашистское государство как синтез и единство всех ценностей истолковывает и развивает всю народную жизнь, а также усиливает ее ритм».

Немецкие нацисты исповедовали иной, биологический взгляд на нацию – так называемую «расовую теорию». Они полагали, что в природе существует «железный закон» пагубности смешения живых видов. Смешение («метизация») приводит к деградации и мешает образованию высших форм жизни. В ходе борьбы за существование и естественного отбора более слабые, «расово неполноценные» существа должны погибнуть, считали нацисты. Это, по их мнению, соответствовало «стремлению природы» к развитию вида и «улучшению породы». В противном случае слабое большинство вытеснило бы сильное меньшинство. Вот почему природа должна быть сурова к слабым.

Этот примитивный дарвинизм нацисты переносили на человеческое общество, считая расы естественными биологическими видами. «Единственной причиной вымирания культур было смешение крови и, как следствие, снижение уровня развития расы. Ибо люди гибнут не в результате проигранных войн, а в результате ослабления силы сопротивления, присущей только чистой крови», – утверждал Гитлер в своей книге Моя борьба . Отсюда следовал вывод о необходимости «расовой гигиены», «очистки» и «возрождения» германской «арийской расы» с помощью «народного сообщества людей немецкой крови и немецкого духа в сильном, свободном государстве». Другие «неполноценные» расы подлежали подчинению или уничтожению. Особенно «вредными», с точки зрения нацистов, были народы, живущие в разных странах и не имеющие собственного государства. Национал-социалисты с остервенением уничтожили миллионы евреев и сотни тысяч цыган.

Отрицая права и свободы личности как «бесполезные и вредные», фашизм защищал те проявления, которые он считал «существенными свободами» – возможность беспрепятственной борьбы за существование, агрессию и частную экономическую инициативу.

Фашисты заявляли, что «неравенство неизбежно, благотворно и благодетельно для людей» (Муссолини). Гитлер в одном из разговоров пояснил: «Не устранять неравенство между людьми, но усугубить его, поставив непроницаемые барьеры. Какой вид примет будущий социальный строй, я вам скажу... Будет класс господ и толпа разных членов партии, размещенных строго иерархически. Под ними – анонимная масса, низшие навсегда. Еще ниже – класс побежденных иностранцев, современные рабы. Над всем этим станет новая аристократия...».

Фашисты обвиняли и представительную демократию, и социализм, и анархизм в «тирании числа», в ориентации на равенство и «миф прогресса», в слабости, неэффективности и «коллективной безответственности». Фашизм провозглашал «организованную демократию», при которой подлинная воля народа находит свое выражение в национальной идее, реализуемой фашистской партией. Такая партия, «тоталитарно управляющая нацией», должна не выражать интересы отдельных социальных слоев или групп, а сливаться с государством. Демократические волеизъявления в форме выборов излишни. Согласно принципу «вождизма», фюрер или дуче и их окружение, а затем и вожди более низких рангов концентрировали в себе «волю нации». Принятие решений «верхами» (элитой) и бесправие «низов» считались в фашизме идеальным состоянием.

Фашистские режимы стремились опереться на активность масс, пронизанных фашистской идеологией. При посредстве разветвленной сети корпоративных, социальных и воспитательных учреждений, массовых собраний, торжеств и шествий тоталитарное государство стремилось преобразовать самую сущность человека, покорить и дисциплинировать его, захватить и полностью контролировать его дух, сердце, волю и разум, формировать его сознание и характер, воздействовать на его желание и поведение. Унифицированные пресса, радио, кино, спорт искусство были целиком поставлены на службу фашистской пропаганде, призванной мобилизовать массы на решение очередной задачи, поставленной «вождем».

Одна из ключевых в идеологии фашизма – идея единства нации-государства. Интересы различных общественных слоев и классов считались не противоречащими друг другу, а взаимодополняющими, что должно было быть закреплено в виде соответствующей организации. Каждой социальной группе с общими экономическими задачами (прежде всего, предпринимателям и трудящимся одной и той же отрасли) надлежало образовать корпорацию (синдикат). Социальное партнерство труда и капитала было объявлено основой производства в интересах нации. Так, немецкие нацисты провозгласили труд (включая предпринимательство и управленческую деятельность) «социальным долгом», охраняемым государством. «Первая обязанность каждого гражданина государства, – гласила программа нацистской партии, – трудиться духовно и физически ради общего блага

» . В основе социальных отношений должна была лежать «верность между предпринимателем и коллективом как между вождем и ведомыми для совместного труда, выполнения производственных задач и на благо народа и государства».

На практике в рамках фашистского «корпоративного государства» предприниматель рассматривался как «вождь производства», ответственный за него перед властью. Наемный работник утрачивал все права и обязан был проявлять исполнительскую активность, поддерживать трудовую дисциплину и заботиться о повышении производительности. Не повинующихся или сопротивляющихся ждало жестокое наказание. Со своей стороны, государство гарантировало определенные условия труда, право на отпуск, пособия, премии, страхование и т.д. Подлинный смысл системы сводился к тому,

чтобы работник мог отождествить себя со «своим» производством через «национально-государственную идею» и некоторые социальные гарантии.

Программы фашистских движений содержали ряд положений, направленных против крупных собственников, концернов и банков. Так, итальянские фашисты обещали в 1919 ввести прогрессивный налог на доходы, конфисковать 85% военных прибылей, передать землю крестьянам, установить 8-часовой рабочий день, обеспечить участие рабочих в управлении производством, национализировать некоторые

предприятия. Германские национал-социалисты в 1920 требовали уничтожить финансовую ренту и прибыли монополий, ввести участие рабочих в прибылях предприятий, ликвидировать «крупные универмаги», конфисковать доходы спекулянтов, огосударствить тресты. Однако в действительности фашисты оказались крайне прагматичными в том, что касалось экономики, тем более, что с целью установления и поддержания своих режимов они нуждались в союзе с прежними правящими элитами. Так, в 1921 Муссолини заявлял: «В экономическом вопросе мы – либералы в классическом смысле слова, то есть мы считаем, что судьба национальной экономики не может быть доверена более или менее коллективному бюрократическому руководству». Он призвал к «разгрузке» государства от хозяйственных задач, к денационализации путей сообщения и средств связи. В конце 1920-х – начале 1930-х годов дуче вновь выступил за расширение государственного вмешательства в экономику: по-прежнему считая частную инициативу фактором, «наиболее действенным и полезным для национального интереса», он расширял участие государства там, где считал деятельность частных предпринимателей недостаточной или неэффективной. В Германии нацисты очень быстро отказались от своих «антикапиталистических лозунгов» и пошли по пути сращивания предпринимательской и финансовой элиты с партийной верхушкой. Подъем фашизма, Вторая мировая война и крах фашистских режимов. Победа итальянского и германского фашизма вдохновила появление многочисленных фашистских движений во многих других странах Европы и Америки, а также правящие или претендующие на власть элиты ряда государств, которые, оказавшись в стесненных экономических или политических обстоятельствах, начали поиски новых путей и перспектив.

Фашистские или профашистские партии были созданы в Великобритании (1923), Франции (1924/1925), Австрии, а в начале 1930-х – в Скандинавских странах, Бельгии, Голландии, Швейцарии, в США, некоторых государствах Латинской Америки и т.д. В Испании в 1923 установилась диктатура генерала Примо де Ривера, который восхищался примером Муссолини; после ее падения возник испанский фашизм – «фалангизм» и «национал-синдикализм». Реакционные военные во главе с генералом Франсиско Франко, соединившись с фашистами, одержали победу в ходе ожесточенной гражданской войны в Испании; был установлен режим фашистского толка, продержавшийся до самой смерти диктатора Франко в 1975. В Австрии в 1933 возникла «австро-фашистская» система, в 1930-х происходит фашизация правящего диктаторского режима Салазара в Португалии. Наконец, к фашистским методам и элементам правления (корпоративизму, крайнему национализму, однопартийной диктатуре) нередко прибегали и авторитарные правительства в странах Восточной Европы и Латинской Америки.

Неотъемлемым элементом фашистских режимов был институт открытого и систематического террора против политических, идеологических и (в нацистском варианте) – «национальных» противников. Для этих репрессий были характерны самые чудовищные масштабы. Так, на совести нацистской диктатуры в Германии около

100 тыс. человеческих жизней и более миллиона арестованных в самой стране и миллионы убитых на территориях, оккупированных Германией впоследствии в ходе Второй мировой войны , умерщвленных и замученных в концентрационных лагерях. Жертвами правления генерала Франсиско Франко в Испании стали от 1 до 2 млн. человек.

Между фашистскими режимами и движениями различных стран существовали разногласия и нередко вспыхивали конфликты (одним из них стала аннексия Австрии нацистской Германией в 1938 (см . АВСТРИЯ) . Однако, в конечном счете, они скорее тяготели друг к другу. В октябре 1936 было достигнуто соглашение между нацистской Германией и фашистской Италией («ось Берлин – Рим»); в ноябре того же года Германия и Япония заключили «Антикоминтерновский пакт», к которому в ноябре 1937 примкнула Италия (в мае 1939 заключила с Германией «Стальной пакт»). Фашистские державы приступили к бурному наращиванию военной промышленности, превратив ее в мотор для развития своей экономики. Этому курсу соответствовала и открыто экспансионистская внешняя политика (нападение Италии на Эфиопию в октябре 1935, захват Рейнской области Германией в марте 1936, германо-итальянская интервенция в Испании в 1936–1939, присоединение Австрии к нацистской Германии в марте 1938, германская оккупация Чехословакии в октябре 1938 – марте 1939, захват Албании фашистской Италией в апреле 1939). Столкновение интересов фашистских государств с внешнеполитическими устремлениями держав, победивших в Первой мировой войне (прежде всего, Великобритании, Франции и США), с одной стороны, и СССР, с другой, привело, в конечном счете, в сентябре 1939 ко Второй мировой войне.

Ход войны оказался первоначально благоприятным для фашистских государств. К лету 1941 германские и итальянские войска захватили большую часть Европы; лидеры местных фашистских партий были поставлены в органы управления оккупированных Норвегии, Голландии и других стран; сотрудничали с оккупантами фашисты Франции, Бельгии, Дании, Румынии. Стала «независимым государством» фашистская Хорватия. Однако с 1

9 43 чаша весов стала склоняться в пользу блока СССР и Западных демократий. После военных поражений в июле 1943 пал режим Муссолини в Италии, а фашистская партия была запрещена (созданное в сентябре 1943 лидером итальянских фашистов марионеточное правительство на Севере Италии продержалось при германской поддержке до конца войны). В последующий период германские войска были изгнаны со всех захваченных ими территорий, а вместе с ними разгромлены и местные фашисты. Наконец, в мае 1945 потерпел полное военное поражение и нацистский режим в Германии, национал-социалистическая диктатура была уничтожена. Неофашизм. Режимы фашистского типа, установленные в 1930-х годах в Испании и Португалии, пережили Вторую мировую войну. Они проделали медленную и длительную эволюцию, постепенно избавляясь от ряда фашистских черт. Так, во франкистской Испании была в 1959 проведена хозяйственная реформа, которая покончила с экономической замкнутостью страны, в 1960-х развернулась экономическая модернизация, за которой последовали умеренные политические преобразования по «либерализации» режима. Аналогичные меры предпринимались и в Португалии. В конце концов, в обеих странах была восстановлена парламентская демократия: в Португалии – после революции, совершенной вооруженными силами 25 апреля 1974, в Испании – после смерти диктатора Франко в 1975.

Разгром германского и итальянского фашизма, запрет Национал-социалистической и Национальной фашистской партий и проведенные после Второй мировой войны антифашистские преобразования положили конец «классическому» фашизму. Однако он возродился в новом, модернизированном облике – «неофашизма» или «неонацизма».

Наиболее крупные и влиятельные из этих организаций официально не связывали себя с историческими предшественниками, поскольку открытое признание этого факта могло бы повлечь за собой запрет. Однако преемственность было легко проследить по программным положениям и личности лидеров новых партий. Так, созданное в 1946 Итальянское социальное движение (ИСД) призывало к замене капитализма «корпоративной» системой, при этом резко нападая на социализм и выступая с националистических позиций. В течении 1950–1960-х годов ИСД получало на выборах от 4 до 6 процентов голосов. Однако с конца 1960-х наблюдался заметный подъем неофашизма в Италии. С одной стороны, ИСД стало демонстрировать свою ориентацию на легальные методы действий. Объединившись с монархистами и пользуясь растущим недовольством традиционными партиями, оно собрало в 1972 почти 9 процентов голосов; на протяжении 1970–1980-х годов неофашистов поддерживали от 5 до 7 процентов избирателей. Одновременно происходило своеобразное «разделение труда» между «официальным» ИСД и возникавшими экстремистскими фашистскими группировками («Новый порядок», «Национальный авангард», «Национальный фронт» и др.), которые широко прибегали к террору; в результате различных актов насилия и покушений, организованный неофашистами, погибли десятки человек.

В Западной Германии неонацистские партии, также отрицавшие открытую преемственность по отношению к гитлеровскому национал-социализму, стали возникать уже в 1940–1950-х годов. (Немецкая правая партия в 1946, Социалистическая имперская партия в 1949–1952, Немецкая имперская партия в 1950). В 1964 различные организации крайне правых в ФРГ объединились в Национал-демократическую партию (НДП). Выступая с ультранационалистическими лозунгами, национал-демократы смогли в конце 1960-х провести депутатов в парламенты семи западногерманских земель и получить более 4 процентов голосов на выборах 1969. Однако уже в 1970-х влияние НДП

быстро пошло на спад. В ФРГ появились новые крайне правые группировки, составившие конкуренцию национал-демократам (Немецкий народный союз, Республиканцы и др.). В то же время, как и в Италии, активизировались экстремисты, которые открыто ссылались на наследие гитлеризма и прибегало к террористическим методам.

Организации неофашистского или неонацистского толка появились и в других странах мира. В некоторых из них им удавалось в 1970–1980-х годах провести депутатов в парламент (в Бельгии, Нидерландах, Норвегии, Швейцарии и др.).

Еще одной особенностью периода после Второй мировой войны стало возникновение течений, которые пытались соединить фашистские идеи и ценности с некоторыми элементами из мировоззрения традиционных или «новых левых». Эта тенденция получила название «новой правой».

«Новые правые» стремятся выступить с идейным обоснованием теорий национализма, приоритета целого над личностью, неравенства и торжества «сильнейшего». Они обрушились с резкой критикой на современную западную индустриальную цивилизацию, обвинив ее в бездуховности и ползучем материализме, который губит все живое. Возрождение Европы «новые правые» связывают с «консервативной революцией» – возвращением к духовным традициям, восходящим к дохристианскому прошлому, а также мистицизму средних веков и нового времени. С большой симпатией они относятся и к мистическим элементам традиционного фашизма. Национализм у «новых правых» выступает под флагом отстаивания «разнообразия». Они любят повторять, что все нации хороши

, но... только у себя дома и когда они не смешиваются с другими. Смешение, усреднение и равенство для этих идеологов – одно и то же. Один из духовных отцов течения Ален де Бенуа заявлял, что эгалитаризм (идея равенства) и универсализм – фикции, пытающиеся унифицировать реально многообразный мир. История человечества – это не последовательная линия, имеющая некий смысл, а движение по поверхности шара. Человек, по Бенуа, – не только индивид, но и «социальное животное», порождение определенной традиции и среды , наследник норм, которые складывались веками. У каждого народа, у каждой культуры, подчеркивают «новые правые», – своя этика, свои нравы, своя мораль, свои представления о должном и красоте, свои идеалы. Вот почему эти народы и культуры ни в коем случае не должны смешиваться вместе; им следует блюсти свою чистоту. Если традиционные нацисты делали упор на «чистоту расы и крови», то «новые правые» утверждают, что носители иных культур просто «не вписываются» в европейскую культуру и европейское общество и тем самым разрушают их.

«Новые правые» выступают не в качестве оформленных политических группировок, а как своеобразная интеллектуальная элита правого лагеря. Они стремятся наложить отпечаток на представления, идеи и ценности, господствующие в западном обществе, и даже захватить «культурную гегемонию» в нем.

Профашистские движения на рубеже тысячелетий. Глубокие изменения, произошедшие в мире с начала 1990-х (прекращение раскола мира на два противостоящих военно-политических блока, падение режимов компартий, обострение социальных и экономических проблем, глобализация), привели и к серьезной перегруппировке в лагере ультраправых.

Наиболее крупные из праворадикальных организаций предприняли серьезные усилия для того, чтобы вписаться в существующую политическую систему. Так, Итальянское социальное движение в январе 1995 было преобразовано в Национальный альянс, который осудил «любую форму авторитаризма и тоталитаризма», заявив о своей приверженности принципам демократии и либеральной экономики. Новая организация продолжает выступать с позиций воинствующего национализма, особенно в вопросах ограничения иммиграции. Коррекцию своих программных и политических лозунгов произвела и основная партия французских ультраправых – основанный в 1972. Национальный фронт (НФ). НФ объявил себя «социальной..., либеральной, народной... и, разумеется, прежде всего, национальной альтернативой». Он провозглашает себя демократической силой, выступает за рыночную экономику и снижение налогов с предпринимателей, а социальные проблемы предлагает решать за счет сокращения числа иммигрантов, которые якобы отнимают работу у французов и «перегружают» систему социального страхования.

Тема ограничения иммиграции в Европу из бедных стран (в первую очередь, – из государств «Третьего мира») стала в 1990-х лейтмотивом крайне правых. На волне ксенофобии (страха перед иностранцами) они сумели добиться внушительного влияния. Так, Национальный альянс в Италии получал на парламентских выборах в 1994–2001 от 12 до 16 процентов голосов избирателей, французский НФ собирал на президентских выборах 14–17 процентов голосов, Фламандский блок в Бельгии – от 7 до 10 процентов голосов, список Пима Фортайна в Голландии набрал в 2002 ок. 17 процентов голосов, превратившись во вторую по силе партию

страны.

Характерно, что крайне правым в значительной мере удалось навязать обществу предлагаемые ими темы и вопросы. В новом, «демократическом» обличье они оказались вполне приемлемы для политического истэблишмента. В результате бывшие неофашисты из Национального альянса были включены в правительство Италии в 1994 и 2001, список Фортайна вошел в 2002 в правительство Голландии, а французский НФ нередко вступал в соглашения с правыми парламентскими партиями на местном уровне.

На позиции крайнего национализма, близкие к ультраправым, перешли с 1990-х и некоторые партии, которые прежде относили к либеральному спектру: Австрийская партия свободы, Швейцарская народная партия, Союз демократического центра Португалии и т.д. Эти организации также пользуются солидным влиянием среди избирателей и участвуют в правительствах соответствующих стран.

В то же время, продолжают действовать и более «ортодоксальные» неофашистские группы. Они усилили работу в молодежной среде (среди так называемых «скинхэдов», футбольных болельщиков и т.д.). В Германии влияние неонацистов существенно выросло в средине 1990-х, причем в немалой степени этот процесс захватил территорию бывшей ГДР. Но и на землях, которые входили в состав ФРГ до воссоединения Германии в 1990, неоднократно происходили нападения на иммигрантов, поджоги их домов и общежитий, что привело к человеческим жертвам.

Однако и открытые ультраправые существенно модифицируют свою политическую линию, делая упор на борьбу с глобализацией. Так, немецкая Национал-демократическая партия призывает к противодействию «мировой гегемонии США», а отколовшаяся от Итальянского социального действия группировка «Пламя» провозглашает союз с левыми противниками империализма и подчеркивает социальные мотивы в своей программе. Активизировались и приверженцы маскировки фашистских взглядов заимствованиями из идейного багажа левых – «национал-революционеры», «национал-большевики» и т.д.

На территории современной России группы неофашистского толка стали появляться в период Перестройки и в особенности после распада СССР. В настоящее время активно действуют и пользуются влиянием в определенных кругах такие организации, как Русское национальное единство, Национал-большевистская партия, Народная национальная партия, Русская национальная социалистическая партия, Русская партия и пр. Но им до сих пор не удалось добиться существенного успеха на выборах. Так, в 1993 в Государственную думу РФ был избран один депутат, состоявший в профашистской Национально-республиканской партии. В 1999 ультраправый список «Русское дело» собрал на выборах всего 0,17 процентов голосов.

Вадим Дамье

ЛИТЕРАТУРА Рахшмир П.Ю. Происхождение фашизма. М.: Наука, 1981
История фашизма в Западной Европе. М.: Наука, 1987
Тоталитаризм в Европе ХХ века. Из истории идеологий, движений, режимов и их преодоления. М.: Памятники исторической мысли, 1996
Галкин А.А. Размышления о фашизме // Социальные трансформации в Европе ХХ века. М., 1998
Дамье В.В. Тоталитарные тенденции в ХХ веке // Мир в ХХ веке. М.: Наука, 2001

Зарождение фашизма как идеологии произошло в 1920--1950-х годах 20-го века.

Главным теоретиком фашизма на мировой арене в то время был Бенито Муссолини.

Придя к власти в Италии в 1922 году, Муссолини превратили ее из отсталой, аграрно-индустриальной провинции Европы в мощную индустриально-аграрную державу с развитыми самыми передовыми отраслями промышленности -- авиационной, судостроительной, автомобильной. Доля продукции заводов и фабрик превзошла в объеме валового национального продукта долю аграрного сектора, но поистине феноменальным был скачок «опустившегося» на второе место сельского хозяйства.

Муссолини осушил болота, ввел культуру риса и в производство, и в питание итальянцев, Италия из импортера продуктов питания стала их экспортером, а через 10 лет, в 1933 году, был получен урожай зерновых 82 миллиона тонн. Оцените этот подвиг 40 миллионов итальянцев под руководством Муссолини на земельных площадях Италии, меньшей по площади территории одного только региона России -- Северного Кавказа. Это рекорд сбора зерновых всей Российской империи с ее 160 миллионами населения. Это то, на что в урожайный год способна нынешняя РФ после 80 лет развития техники и технологии сельского хозяйства.

Фашизм Муссолини интересен и тем, что его мирный период был значительно дольше периода энтузиазма романтиков фашизма. Италия увидела не только успехи, она увидела и то, чего не успела увидеть Германия, -- увидела и толпы алчных негодяев, ринувшихся за обогащением в фашистскую партию. Увидела и вызванное фашистской бюрократией бессилие Италии именно тогда, когда надо было напрячь усилия, и ненависть рядовых фашистов к фашистской номенклатуре, и ненависть всех итальянцев к фашизму. Увидела то, что видим и мы в России, что видела Чили.

И, в конечном итоге, толку стране от даже выдающихся достижений диктаторов нет, поскольку наглеющие от безнаказанности и отсутствия критики фашисты направляют эти достижения на гибельные или чрезвычайно убыточные для своего народа цели.

Посмотрим на фашизм с другой стороны. Антикоммунизм фашизма, казалось бы, является его хорошо заметной отличительной чертой, поскольку антикоммунистами были все известные до сих пор официально признанные фашистские режимы от Муссолини и Гитлера, до Франко и Пиночета.

Однако в 1925 году в Мюнхене, в главной газете национал-социалистов «Фелькишер беобахтер», полностью контролируемой Гитлером, видный теоретик национал-социализма Штрассер писал: «Ни в коем случае Германия не должна ориентироваться на Запад и помогать американскому капитализму и английскому империализму в их борьбе против России…Место Германии на стороне грядущей России, на стороне Турции, Китая, Индии, рифов-кабилов и друзов». В Берлине его активно поддерживал Геббельс: «Русская советская система, которая вовсе не доживает своих последних дней, тоже не интернациональна, она носит чисто национальный, русский характер. Ни один царь не понял души русского народа так глубоко, как Ленин. Он пожертвовал Марксом, но зато дал России свободу. Даже большевик-еврей понял железную необходимость русского национального государства. Еврейский вопрос сложнее, чем думают; по всей вероятности, еврей капиталист и еврей большевик не одно и то же». (1)

Становление фашизма в Европе было обусловлено прежде всего последствиями первой мировой войны, Италия была погружена в экономическую и социальную смуту. Экономическая и политическая системы страны испытывали системный кризис. И так в ноябре 1921 на III съезде «Итальянского союза борьбы» (итал. Fasci italiani di combattimento) -- боевой фашистской организации, основателем и руководителем которых был Бенито Муссолини, возникла Национальная фашистская партия Италии.

Принятая в ноябре 1921 г. Программа Национальной фашистской партии предусматривала создание сильной государственной власти, имеющей целью покончить с марксистскими выступлениями в стране, усилить позиции Италии на внешне-политической арене и создать корпоративное государство.

Гимном итальянской Национальной фашистской партии являлась песня «Юность» (итал. Giovinezza).

Программа Национальной фашистской партии состояла из 56 страниц состояла из 11 разделов, каждый из которых имел собственное наименование: «Основы», «Государство», «Корпорации», «Основы внутренней политики», «Основы внешней политики», «Основы финансовой политики и экономическое восстановление страны», "Основы социальной политики ", «Образовательная политика», «Правосудие», «Национальная оборона», «Организация».

Краткое их содержание:

В разделе «Основы» приводилось фашистское определение нации как органического трансцендентного феномена и государства как политико-юридического института, который выступает материальным оформлением бытия нации в текущей реальности мира.

В разделе «Государство» предлагалось разделить полномочия парламента как выразителя общенациональных интересов и Национальных Технических Советов как выразителей интересов отдельных групп населения по профессиональному признаку. Подобное разграничение обосновывалось фашистским принципу подчинения структуры публичных институтов интересам национальной общности и их конкретным представительным потребностям. Поэтому в структурно-функциональном аспекте программа PNF четко декларировала примат общественно полезных функций над структурно-институциональной составляющей.

В разделе «Корпорации» излагались основы фашистского понимание корпоративизма и чёткие практические шаги для их реализации-введение восьмичасового рабочего дня, принятие социально ориентированного законодательства, представительство трудящихся в органах управления предприятиями всех форм собственности, создание условий для развития мелких форм собственности и т. п..

Раздел «Основы внутренней политики» предусматривал гармонизации частных и публичных интересов с потребностями национального организма для восстановления авторитета государственной власти как таковой.

Раздел «Основы внешней политики» утверждал приоритет интересов Италии как наследницы латинской цивилизации в бассейне Средиземного моря и отрицал адекватность основополагающих принципов Лиги наций геополитической ситуации в мире и интересам национальных государств. Резко выступая против любых проявлений интернационализма, фашизм подчеркивал важность экономической и культурной экспансии с целью реализации национальных интересов.

Самый объемный раздел программы НФП Национальная фашистская партия «Основы финансовой политики и экономическое восстановление страны» содержал перечень четких и однозначных мер, касающихся как реформ в области гражданского права и налогового законодательства, так и конкретно-практических экономических инициатив в области государственного регулирования экономики.

В разделе «Основы социальной политики» утверждалась важная социальная функция частной собственности, что, однако, не должна противоречить наличии других форм собственности -- коллективной, государственной, муниципальной и т. д..

Образовательная политика НФП сосредоточивалась на проблеме ликвидации неграмотности, созданию эффективной системы общеобязательного среднего образования, реформировании высшего образования и унификации учебных программ.

Раздел «Юстиция» касался значительной степени реформы пенитенциарной системы Италии, тогда как раздел «Национальная оборона» отходил от предыдущих фашистских представлений о народной армии и утверждал необходимость создания вооруженных сил на основе призывной системы и профессионального офицерского корпуса.

Последний раздел освещал проблемы внутренней организации Национальной фашистской партии Италии.

Примечательно, но в итальянской версии фашизма понимание нации сводится к сообществу граждан одной страны независимо от национальных, культурных и языковых различий.

На смену существовавшей в Германии с 1919 по 1932 г. Веймарской республике парламентского типа пришел гитлеровский тоталитарный режим. Произошло это на волне тяжелого экономического кри- шеа 1929-1933 гг., который в Германии протекал особенно остро. Своей низшей точки падение производства достигло в 1932 г.: индекс промышленного производства I подразделения составил 50,2, II подразделения - 77,7 (1928=100).
Течение кризиса в Германии имело свои особенности и усугублялось рядом обстоятельств: в первую очередь - отсутствием колоний (Германия лишилась их и части своей территории по Версальскому договору), большой иностранной задолженностью и репарационными обязательствами, общим обеднением страны после первой мировой войны и возникшим в общественном сознании устойчивым чувством униженности и ущемленности.
Примерно с начала 1933 г. внутренние силы германской экономической системы начали работать на преодоление циклического кри- шеа; этому же в существенной мере способствовали искусственные мероприятия фашистского режима (главным образом открытая и замаскированная милитаризация экономики).
Германский фашизм имел в качестве своих составляющих особую идеологию, политическую систему, экономическую политику. Доктрина германского фашизма явилась порождением конкретных исторических условий и обстоятельств, она послужила своего рода ответной и защитной реакцией социального организма на эти тяжелейшие кризисные условия. Вызревая на протяжении достаточно длительного периода, фашистская доктрина впитала в себя (подчас в гипертрофированной форме) многие традиционные германские -ценности, аккумулировала сложившиеся в общественном сознании образы и стереотипы. "Гак, особое, центральное место занял в ней столь дорогой для немцев после франко-прусской войны 1870-1871 гг., ставший национальным символ армии. Фашистская идеология вселяла надежды на возрождение этого поруганного и попранного Версальским миром символа, который всегда ранее наполнял душу немцев чувством гордости, единства и могущества. Как пишет Э. Канетти, «буржуа и рабочий, крестьянин и ученый, католик и протестант, прусак и баварец - все они видели в армии символ нации», «вера во всеобщую воинскую службу, убежденность в ее глубинной значимости, благоговение перед ней- псе это имело гораздо большее влияние, чем традиционная религия».
м.(/иАпцшлшис стремление немцем К порядку II ДИСЦІІплине, ионитаІПІ(тгударетма п верховном власні и т. д.
Попеки корнем и истоком фашизма и его идеологии застшзляюі некоторых исследователей вспомнить о коварных советах Н. Макиавелли. Не вызывает сомнений, что концепция абсолютного государства, стоящего выше всех нравственных устоев, обладающего правом как угодно распоряжаться своими подданными, разработанная в середине XIX в. профессором А. Лассоном, опиравшимся в свою очередь на некоторые идеи Фихте, была взята на вооружение и «обыграна» авторами "фашистской доктрины. Усматривается определенная преемственность с политикой Бисмарка, утверждавшего: «Сила порождает право, война есть единственный закон» и «единственное лекарство болеющих наций».
Анализируя истоки проводимой Гитлером экономической политики, стоит обратиться к вышедшей в 1842 г. работе Ф. Листа «Национальная система политической экономии». Одной из ее центральных идей, явно перекликающейся с экономическими установками фашизма, была идея о необходимости проведения Германией политики полного протекционизма и экономического изоляционизма, сочетающегося с экспансией в досягаемые европейские страны.
Все эти явления бесспорно важны, и их изучение проливает некоторый свет на происхождение тех или иных элементов фашистской доктрины; ряд этих прошлых концепций, питавших ее в той или иной мере, можно было бы продолжить. Но они столь существенно отстоят во времени, что создают скорее общий историко-идейный фон, "чем прямой источник фашистских воззрений.
Достаточно сложный вопрос о теоретической основе экономической политики гитлеровского правительства заставляет обратиться в первую очередь к периоду, непосредственно предшествовавшему приходу фашистов к власти. Существовал ли тогда некий теоретически Гг фундамент, на котором выросла вся система экономических мероприятий национал-социалистической партии?
Можно с уверенностью сказать, что какой-либо обширной и основательной экономической теории не существовало. Но был определенный идейный багаж, с которым партия пришла к власти. Багаж этот включал в себя в качестве важной составляющей работы видного деятеля партии Готфрида Федера: «Манифест о сокрушении процентной кабалы денег» (1919), «Германское государство на национальной основе» (1931), сборник статей «Борьба против финансовых магнатов» (1933), названные Гитлером катехизисом всей фашистской литературы. Федер был также автором написанной еще в 1920 г. программы национал-социалистической партии и дополнений к ней 1932 г., ему же принадлежит авторство основных программных заявлений партии по экономическим вопросам, он же руководил экономическим отделом партии.
Но, несмотря на все это, Федера, по-видимому, нельзя считать в полной мере теоретическим разработчиком экономических реформ фашизма, ибо многие "из настойчиво и запальчиво отстаиваемых им идей так и остались своего рода пропагандистскими клише, сыгравшими свою идеологическую роль, но не нашедшими никакого реального воплощения в проводимых с 1933 г. реформах.
Опираясь на разработанную В. Зомбартом концепцию о нациях героических и нациях торгующих (работа Зомбарта «Герои и торговцы» вышла в 1915 г.; до этого он развивал схожие идеи в книге «Бур-
. uw дї7і* і , f , ч"сдир ілриіІЛ Г in мі рпссуждешін ил постоянном про- І ЮНОСТИ НЛГІІ НП ХОЯНИСТИН, стреми шугогн к.Л П"І ІІОІІ II а Ж Hilt1 И потому I gt;11 ПЗУ иного «хищническим духом», хозяйству, р У СС.Ч ИГУ иному и У инле"гнорепме потребностей и обладающему «творческим духом», если у Зомбарта в роли наций торгующих и потому низших вы стули то евреи, то англичане, то Федер хищнический дух наживы свивает исключительно с нацией евреев. Распространяясь и подчиняя к* всех и вся, хищнический дух породил тяжелую, тяготеющую над ¦м миром болезнь - мамонизм, которая, как скрытая чума, как -мій яд, проникает в народы всего мира.
Что же более конкретно Федер понимает под мамонизмом и в чем у тит его источник? Первопричина всех бед -- ссудный процент, ТУ лая кабала денег, которой Федер посвящает свою раннюю работу. 11 іепно щ ]ент создает нетрудовой и бесконечный приток благ, все -".lee распаляющий «хищнический дух». Ну а сам мамонизм включает в себя: 1) международную плутократию, или «Золотой интернационал», где господствуют евреи; 2) умонастроение этой международной плутократии; 3) всеобщее стремление к наживе, охватившее широкие слои народа. «Созидательный, творческий труд сделался рабом, и хитроумно-хищнический, вечно подвижный иудейский ростовщический дух владычествует над миром». «Ссудный капитал настолько могущественнее промышленного капитала, что великие денежные силы Могут быть побеждены только посредством сокрушения процентной кабалы». Отношение ссудного капитала к крупному промышленному капиталу, по подсчетам Федера, составляет 20:1. В сферу действия процентной кабалы, как утверждает Федер, попадают вся сфера кредитных отношений, все банковское дело, биржевые операции.
Эти рассуждения нашли отражение в программе национал-социалистической партии. В разделе, который так и именовался - «Сокрушение процентной кабалы», выдвигалось требование «огосударствления всей денежной и кредитной системы... и создание государственной системы безналичных расчетов». Кроме того, основными пунктами экономической программы были:

• огосударствление всех обобществленных трестов и участие в прибылях предприятий;
• создание здорового среднего сословия и его сохранение;
• проведение земельной реформы и издание закона о безвозмездном отчуждении земли на общественные цели, отмена земельной ренты и спекуляции землей.

В дополнениях к программе, принятых в 1932 г., говорилось о создании общественных работ на 2 млн человек и ассигновании на эти цели 5 млрд марок, создании кредитов Рейхсбанком на 3 млрд марок, перестройке долгов германского хозяйства путем централизации пгех публичных и частных долгов в одном генеральном долговом институте, всеобщем понижении процента.
Однако не все пункты официально принятой программы нашли себе осуществление. Так, когда встала задача проведения банковской реформы, все демагогические призывы об уничтожении процентной кабалы были забыты. Возглавивший комитет по банковской реформе председатель Рейхсбанка Шахт отверг всякую мысль об огосударствлении частных банков и дал отповедь всем призывам о сокрушении процентной кабалы. «Принципиальная установка против капитала бессмысленна. Лопата садовника, плуг крестьянина, машина промыш-
¦ ъа V* 17 J1 J1J I" \)ii\ її і ІІ
ji.vHtrnuum* результаты., t [оэтому отдача таких
благ и ссуду и получение вознаграждении за закую ссуду неизбежны для прогресса немкою парода. Ссудный капитал полезен. Л уплата процента необходима, если хотят употреблять ссудный капитал»3.
Громкий лозунг о безвозмездном отчуждении земель был также ¦ забыт. На практике речь шла главным образом об отчуждении за приличное вознаграждение и только земель, находящихся в обладании не истинных германцев, заброшенных и не возделываемых. Безвозмездно же предполагалось отчуждать лишь земли, приобретенные вразрез е германскими1 законами.
Надо отметить, что и сам Федер, сомневаясь, видимо, в практической возможности сокрушения процентной кабалы и осуществимости ряда других, может быть; и привлекательных для масс требований, в работе «Германское государство на национальной и социальной основе» (1931) изложил, по сути, более умеренную и реалистичную- экономическую программу, на которую также нередко ссылались как на официальную партийную программу. В ней принципиально признавалась и ставилась под государственную защиту частная собственность, не было никаких требований огосударствления банков, за исключением Рейхсбанка, который фактически и так зависел от правительства,
Федера, таким образом, можно лишь условно назвать разработчиком теоретической концепции экономических реформ фашизма. Его скорее можно считать создателем некого привлекательного для масс и отвечающего их ожиданиям имиджа этой предстоящей реформы.
Возможно, не в меньшей, а даже в большей степени, чем демагогические и открыто пропагандистские работы Федера, на общую направленность практических реформ повлияла концепция убитого в 1922 г. террористами видного германского промышленника и политического деятеля В. Ратенау (как это ни парадоксально, еврея по национальности). В ряде своих работ («Новое хозяйство», «Новое государство») Ратенау обозначает «план будущего здания», рисует в общих чертах «всеобъемлющий новый хозяйственный порядок», тот «строй, к которому мы идем». В противоположность хаотичной борьбе всех против всех, приводящей к постоянным трениям и конфликтам, рвачеству и спекуляции, новый строй будет проникнут общей волей, все хозяйство будет вестись планомерно на основе научной организации. При этом многое будет зависеть от единства нации, ее способности примирить и объединить все свои силы и направить их на творческую работу в интересах государства и народного хозяйства,
В том критическом положении, в котором Германия оказалась в результате первой мировой войны, по мнению Ратенау, всякая неограниченная свобода конкуренции (подразумевающая право на праздность, право на локаут, на использование в личных интересах оплачиваемой рабочей силы, право на свободный ввоз и вывоз товаров н право на произвольное помещение капитала), ложный индивидуализм и своенравие, дешевое разнообразие опасны, губительны и недопустимы. Все это должно быть заменено единством воли ставшего сознательным организма.
Но каким рисуется Ратенау этот единый организм? Он ведет речь о необходимости объединения как предприятий, производящих однородную продукцию, так и предприятий, выполняющих последовательные
одни в "изготовлении продукта (т. ¦¦ горизонтальное и пертикаль- г объединение). Части такого объединении, но словам Ратенау, іаимчески переплетаются, связанные между собой горизонтально вертикально в живое единство, с единообразным пониманием, сужде- ем, силой и волей; не конфедерация, а организм.
Объединение промышленности осуществляет предварительный учет его спроса на товары внутри страны, принимает единые решения их производстве, ценах, времени поставок, способах платежа, рас- еделемии работы, расширении или ограничении производства внутри ьедмиепия. С появлением таких объединений устраняется множество нужных торговых посредников и соответственно расходов, связан- ¦IX с их деятельностью. Упорядоченное движение товаров упорядочи- 1-т и дь,)ние денег, сокращается нагрузка на банки, падает про- пт.
Такие крупные объединения имеют тесные и своеобразные отно- чшя с государством, в основу которых кладется принцип: «государ- 10 может требовать, когда оно дает, и оно должно давать там, где і требует». Что же государство дает синдикату-объединению? Оно ¦г ему, по словам Ратенау, широкий круг прав, монопольных по іему характеру: право отказа в приеме вновь вступающим в объедите, право монопольной продажи произведенных или ввезенных ларов, право ликвидации бесхозяйственных предприятий. Государство lt; притязает на надзор за управлением объединениями (представи- ІН государства входят в состав правления), требует отчисления с.«іходо-в объединения в свою пользу, которые и составляют основу государственных доходов.
Такое новое хозяйство, по мнению Ратенау, не будет хозяйством государственным; оно будет объединенным общественной волей частным хозяйством, которое нуждается в содействии государства.
Придя к власти, гитлеровское правительство стало быстро и решительно проводить политику, направленную на установление «нового порядка», при котором экономический, военный потенциал Германии будет максимизирован, и страна таким образом возродит свою былую мощь и влияние.
«Новый порядок» основывался на ряде принципов и мероприятий, ставших основой и сутью экономической политики фашизма. К ним следует отнести: принудительное картелирование промышленности, ликвидацию свободы торговли и свободных рынков, контроль над ценами п заработной платой, централизованное административное распределение трудовых и материальных ресурсов, жесткое ограничение управленческих функций и управленческих свобод предпринимателей при переходе всей полноты власти к партийным функционерам, стремление к максимальной самообеспеченности всеми ресурсами, в первую очередь продовольствием и сырьем, протекционистская (меркантилистская) внешнеторговая политика.
Практически сразу после прихода к власти Гитлера широко распропагандированные антикапиталистические лозунги были забыты. Летом 1933 г. осуществляются жестокие расправы над непослушными штурмовыми отрядами (еще недавно бывшими главной опорой режима) и их высшими начальниками, требовавшими осуществления антика виталистических лозунгов. Гитлер объявляет о завершении революции и переходе к эволюционному этапу. Продолжающие борьбу объявляются врагами нации.
ijMiuiHvru начали e репрппа*
причині тех многочисленных иродириятий, которые 11 последние годы существования Бсіімарскоп республики оказались под контролем государства н результате скупки им контрольного пакета их акций, субсидирования и санирования (по некоторым данным, 65% акционерных капиталов оказались к концу 1932 г. в руках государственной власти).
Такой усилившийся в разросшийся государственный контроль стеснял крупный бизнес и вызывал постоянную критику с его стороны. Желая успокоить руководящие круги монополистического капитала и крупных промышленников, многие из которых, полностью поддерживая нацистские завоевательные и военные устремления, оказывали всяческое содействие фашистскому режиму и занимали ведущие позиции в национал-социалистических структурах, в мае 1933 г. правительство выпускает сообщение, которое гласит, что «всякое насильственное вмешательство (в хозяйство) должно быть прекращено и будет прекращено».
Министром народного хозяйства в начале 1933 г. был назначен принципиальный противник антикапиталистических экспериментов, директор крупнейшего страхового общества доктор Курт Шмитт, который в своей программной речи подчеркивал: «Задачи, поставленные перед германским хозяйством, могут быть разрешены только самим хозяйством... Государство должно управлять и с помощью своей экономической политики руководить хозяйством, но не должно само хозяйствовать» Г Директором Рейхсбанка (центрального банка) стал директор одного из крупнейших частных банков Германии - Данат- банка - Яльмар Шахт. Крупнейшему промышленнику Ф. Тиссену были предоставлены неограниченные, практически диктаторские полномочия в управлении огромной высокоиндустриальной областью - он был назначен статс-секретарем Западной Германии, В созданный Гитлером в июле 1933 г. Генеральный совет хозяйства вошли банкиры и промышленники, руководители крупнейших концернов и трестов.
Таким образом, в первое время нахождения фашистов у власти:* крупный капитал в существенной мере определял, а подчас и диктовал направления экономического развития, активно участвовал в разработке программы государственного строительства. Однако уже через год положение стало меняться. Многочисленные интриги в партийных структурах, необходимость военных приготовлений повлекли за собой отстранение промышленников от власти. Они все более были вынуждены следовать той политике, которая ими не разделялась; они уже не обладали свободой противостоять режиму и противиться его мероприятиям, не подвергая себя при этом опасности. Конечно... не все, как Тисс.ен, попали впоследствии в концентрационные лагеря. Большинство мирилось с расширением контроля государства и партийных вождей над бизнесом и подчинялось приказам. Приходилось мириться и со все более частым появлением партийных вождей на руководящих должностях в бизнесе.
Политика принудительного картелирования промышленности, проводимая Гитлером, по своему духу и направлению удивительно совпадает с разработанной В. Ратенау схемой будущего развития, описанной выше. В результате принятия ряда законов германская экономика, и ранее отличавшаяся высоким уровнем концентрации и государствен
ь Цит, по: Сегалл Я. Е. Очерки экономической политики германского фашизма. С. 47.
тми ушулмршшпия, іишетине превратилась в единый организм фюрером по главе п сложной иерархической системой Власти И упр.шде-
ВИЛ.
Начало было положено Законом о принудительном картелировании or 15 июля 1933 г., дававшим министру народного Хозяйства широкие права по объединению предприятий и принудительному присоединению к таким объединениям (картелям) самостоятельных предприя- П!ii-конкурентов, по запрещению создания новых предприятий в данной отрасли и т. д. Дальнейшее развитие эта политика получила в Законе о подготовке органического построения германского хозяйства от 27 февраля 1934 г., который завершил формирование системы, полностью подчинившей отдельные предприятия интересам целого, г. е. интепесам фашистского военного государства.
Теш 7 вершиной германской экономики была Национальная экономическая палата, которая координировала и руководила деятельностью национальных групп индустрии (эти группы формировались как по функциональному, так и по территориальному принципам).
(Следующей ступенью были картели, относившиеся к экономической группе, как дочерняя компания относится к родительской. В целом картель действовал самостоятельно, но он должен был служить целям в действовать в соответствии с программой вышестоящей группы.
Помимо традиционно присущих картелям функций п0 определению к ограничению объема выпуска, установлению цен и условий торговли, распределению рынков, картели фашистского периода осуществляли контроль над распределением сырья и внешней торговлей, рынком капиталов, процессом инвестирования, устанавливали уровень заработной платы и процента. Министр народного хозяйства по закону 1934 г. обладал правом объявлять вышеназванные промышленные объединения единственными представителями данной отрасли, создавать, распускать или сливать их, менять уставы, назначать и снимать п.ч руководителей. Проведение политики принудительного картелирования означало практически полную ликвидацию системы свободной конкуренции и свободного рыночного хозяйства.
В основу всей системы был положен фюрер-принцип (принцип вождя). Вожди разных уровней, ОТ руководителя-собстценника предприятия до фюрера всего германского хозяйства, образовывали полувоенную иерархическую пирамиду власти, жестко подчинявшую «вождя» поменьше «вождю» вышестоящему и обеспечивавшую тем самым быстрое и беспрекословное выполнение решений центральной власти.
І Іодчинение работников вождю-руководителю предприятия было строго обязательным и беспрекословным. Принцип ВОЖДЯ, утверждал министр народного хозяйства К- Шмитт, заменяет голосования аа собраниях. По его мнению, всей новой структуре германского хозяйства противоречило бы, если бы в будущем меры, направленные на общее благо, не удавались из-за близорукости какого-нибудь собрания.
" Главная цель фашистского правительства - достижение наибольшего экономического и военного потенциала - делала особенно важным вопрос о самообеспеченности Германии в первую очередь продовольствием и стратегическим сырьем.
При всем богатстве Германии различными природными ресурсами, высоком уровне развития ведущих отраслей промышленности {металлургической, добывающей, машиностроения, химической, приборостроительной, текстильной И др.), оснащенности производств передовым оборудованием (в результате рационализации 20-х гг.) оставались некоторые узкие места, затруднявшие создание так называемой «обо-
д,7иіл [мтурсин, хлопка. шерпи, ЖИріИІ, остро МУІН"ТПОІШ
лпсь недостаточная содьекохозиПстеипаи обеспеченность.
Поэтому с самого начала особое значение было придано развитию сельского хозяйства, страдавшего в тот период как от малоземелье {52,5% всех немецких крестьян имели участки меньше 2 га и распола тали 6,2% возделываемых земель), так и от огромной задолженности.
Главным авторитетом по аграрному вопросу в нациопал-социзли стической партии был Вальтер Даррэ - автор аграрной программы партии, опубликованной в марте 1930 г., а также ряда работ, в которых была сформулирована так называемая философия «земли и крови». (Занятие сельским хозяйством - это не бизнес и не средство для обогащения. Это образ жизни, способ служения нации и семье, J это источник морали, культуры, детей и пропитания.)
Если Г. Федер и другие вожди говорили о важности «здорового 1 германского крестьянства», то В. Даррэ неустанно подчеркивал: «Мы признаем не только чрезвычайное значение сословия питания для нашего народа, ио и видим в сельском населении главного носителя народного здравия, источник юности народа и спинной хребет его оборонной мощи. Сохранение деятельного и достаточно значительного численно... крестьянского сословия образует основу национал-социалистической политики» .
Не стоит, однако, забывать, что за демагогическими и широко распропагандированными рассуждениями о «крестьянстве как носителе чистоты расы и хранителе устоев истинно германской народности» скрывалась в конечном итоге конкретная прагматическая цель - достижение сельскохозяйственной самообеспеченности. В качестве основных средств для ее достижения были избраны:

1. традиционная со времен Бисмарка для Германии политика протекционизма - защиты и ограждения германского сельского хозяйства от внешних конкурентов. Все «импортирующие» страны пытались преодолеть кризис начала 30-х гг. при помощи протекционистских мер (повышения таможенных тарифов, контингентирования, запрещения ввоза, регулирования валютного курса), чтобы сделать цены внутреннего рынка независимыми от движения (резкого падения) цен на мировом рынке. В результате внутренние цены Германии до 1933 г. были в 2-3 раза выше цен мирового рынка. Повышение цен повело к росту посевных площадей, стимулировало рост сельскохозяйственного производства, продукция которого стала вскоре превышать внутренний спрос. Новое падение цен могло быть предотвращено лишь дополнением протекционизма мерами прямого регулирования и контроля;
2. прямое регулирование, распространение принципа принудительного картелирования на сельское хозяйство;
3. так называемая реаграризацкя, нацеленная на увеличение рядов «здорового» патриотического, преданного режиму крестьянст"-" (отчасти за счет городских безработных):
4. переселенческая политика, заключавшаяся во внутренней ю лонизации, создании сельских поселений, особенно в восточных пг

I (, I L У\Л ^*11 /1\17К"І 1І|Ш IUI4 IIUDUn npvfnil n 11 J \ I iff I v I **p%vx I I"lim ¦ мы;*! tfvv I V
) 0nii были призвана несколько «утолить земельпьііі голод» кре
дитна.
И полном соответствии с философией «земли и крови» в септяб- 1933 г. был издан закон о наследовании крестьянских дворов, кото- I должен был обеспечить укрепление слоя среднего крестьянства, ранение «наследственного двора» и достойное социальное положе-

• его владельца.

Закон распространялся только на лиц арийского происхождения, імерьі наследственного двора определялись в пределах от 7,5 до " га (хозяйства таких размеров составляли примерно 1/10 от всех чинихся в Германии крестьянских хозяйств, и закон распространи! тольг" \на них). Наследственный двор по новому закону не

• быть заложен, продан или поделен при переходе по наследству, него не распространялись правила судебного взыскания за долги. Впоследствии закон породил трудности с получением крестьянами

і.ых ссуд и кредитов, ибо их возвращение после выхода закона стало ¦бязательным. Что же касается прошлой задолженности размером в ллрд марок, то просто списать ее государство не могло, находясь 1юд сильным давлением финансового капитала. В результате было принято решение о том, что между крестьянином-должником и кредитором встанет посредник - «Рентный банк», удовлетворяющий кредиторов, дающий возможность оттаять их замороженным требованиям. Крестьяне должны были вносить в этот банк ренту, т. е. для них место частного кредитора занял публично-правовой институт. Крестьянин, ме уплативший ренту государству, мог быть лишен звания «честный Крестьянин», и тогда уже его владение могло быть продано с аукциона.
Прямое регулирование и контроль над сельским хозяйством играли в аграрной политике фашизма еще большую роль, чем переселенческая политика, реаграризация и укрепление среднего сословия. Уже мо закону 1933 г. «О временной структуре имперского сословия питання и мерах регулирования рынка и цен на сельскохозяйственную продукцию» в жизнь начинал проводиться тот же принцип принудительного картелирования, что и в промышленности. Министр сельского хозяйства мог, устанавливать минимальные цены на продукцию. Крестьянину вменялось в обязанность сдавать не менее 30% урожая но установленным «справедливым» ценам (они были много ниже мировых) в организованные центры. В. Даррэ подчеркивал: «Мы требуем от отдельного, крестьянина безграничной дисциплины, мы превращаем его во фронтового солдата в битве за питание»8.
Созданное в сентябре 1933 г. национальное министерство продовольствия было уполномочено регулировать производство, цены, прибыль, условия торговли. Названное министерство диктовало крестьянину, как использовать землю, какую долю урожая отдать по фиксированным ценам государству, когда забивать свиней и когда их продавать, какой процент он должен платить по кредитам, кому он может передать свое хозяйство по наследству. Оно сообщало крестьянину, дарована ли ему привилегия «наследственного двора» и отсрочка в уплате долга. По сути дела, данное министерство не только руководило экономической деятельностью крестьян, но и отвечало за ИХ политическую благонадежность.
Помимо продовольствия, огромное значение придавалось самообес-
.о. ..-I* ;gt;Ш рсі_у|н:амц. і "ОСТ Про
мьпшншной продукции, начавшийся благо j росту вооружений, быст ро пвтолкпулої па препятствие и виде недостатки сыр їді. Ввоз же его был затруднен в силу экспортно-импортных ограничений и ответных мер других стран па германский агрессивный протекционизм. Помимо вынужденного централизованного распределения сырья был взят курс на разработку и производство ресурсов-заменителей. Наиболее яркое отражение это нашло в «Четырехлетием плане», принятом в октябре 1936 г. Ответственным за его выполнение был назначен Геринг. Утверждалось, что Германию вынудили к его принятию другие страны своим отказом покупать немецкие товары в обмен на жизненно важные для Германии сырьевые ресурсы.
Создать новые производства синтетических материалов было невозможно без активности крупного бизнеса. В его адрес раздаются призывы проявить инициативу, доказать свою способность решить поставленные в четырехлетием плане задачи, если бизнес хочет продолжать свое существование в качестве свободного и самостоятельного. Крупнейшие немецкие концерны создавали специальные фонды для субсидирования новых отраслей, производящих субституты. Государство же было готово покупать всю выработанную ими продукцию до высоким ценам в ближайшие 5-10 лет. Наиболее важными продуктами, включенными в четырехлетний план, были синтетический бензин, синтетические текстильные волокна, различного рода пластики, синтетический каучук, алюминий и магний. В ходе подготовки и выполнения плана чрезвычайно укрепились позиции монополий новых отраслей (химической, электротехнической) и, в частности, крупнейшего объединения «ИГФарбениндустри», прибыли которого с 1932 г. по 1939 г. возросли более чем в 7 раз (с 48 до 363 млн марок).
Трансформация трудовых отношений в 30-е гг, в Германии была предопределена все той же главной целью - достижением максимального экономического и военного потенциала. Труд рассматривался исключительно как ресурс, использовать который следует с наибольшей отдачей при наименьших издержках по его содержанию. Он становится частью экономического и политического могущества государства. Если в ходе преодоления «великой депрессии» в США сформировалась и стала нормой система коллективных договоров, пенсионного обеспечения, то в Германии, напротив, ранее действовавшая коллективно-договорная система (к 1932 г. ее действие распространялось более чем на 9 млн рабочих и 1,8 млн служащих"), регулировавшая уровень оплаты, условия труда, была разрушена. Профсоюзное движение было разогнано, а вместо него создан «Германский фронт труда» - жестко централизованная структура, тесно связанная с национал-социалистической партией и повторяющая ее иерархию, призванная воспитывать в своих членах «единство национального духа» и лишавшая рабочих престижных прав. Членство в ней было обязательным для всех и служило условием при получении работы.
Другой структурой, заменившей профсоюзные организации, стах институт «доверенных по труду», назначаемых имперским канцлером из числа кандидатов, выдвинутых провинциальными властями. По закону от 1‘9 мая 1933 г. доверенные были вправе производить принудительное регулирование на территории данного хозяйственного района условий заключения трудовых договоров, должны были заботиться о поддержании трудового мира.
«Закон о регулировании национального труда», начавший действовать в октябре 1934 г., распространял на предприятия принцип «вож- дя». Иождь предприятия - его собственник получал практически її°е права по выработке «правил внутреннего распорядка», обязательна* для выполнения всеми работниками. Все коллективные тарифные Д0" говоры переставали существовать, а установленные в них ставки вар*1" битной платы и нормы продолжительности рабочего дня аннулиройй" лнсь. Все это теперь определял вождь предприятия, так же как и с*1’ етему штрафов и наказаний за нарушение правил внутреннего расПа рядка. Обеспечить соблюдение этих правил вождю должен бьщ помо^
учрежденный на каждом предприятии совет «уполномоченных» дй11,
избираемых голосованием из числа кандидатов, предложенных соК местно собственниКом-вождем и председателем фабрично-заводск0^ национал-социалистической организации. Уполномоченным, «всегда ** безусловно выст" ающим в защиту национального государства», првД" писывалось способствовать достижению согласия и сотрудничества ^ предприятии, повышению Производительности Труда, разрешению ко#" фликтов.
В случае же несоблюдения распорядка и недовольства работник^ грозил «социальный суд чести», который вершился представите л предпринимателя и уполномоченными и мог вынести решение о немеА ж ином увольнении, штрафе или первом предупреждении.
Но весь этот порядок, дававший неограниченные полномочия X0" шину предприятия, пришлось заменить системой централизованной контроля над условиями труда, когда расширение производства її0" иысило спрос на рабочую силу. Тогда были введены единые стандар" ты заработной платы, не препятствовавшие задаче ценовой стабиЛЙ" зации и проводимой политике занятости. С 1934 г. вождь предприятй^ должен был при установлении заработной платы сообразовываться с централизованно определенными тарифами. Это еще раз подтверЖдЯ" но, что собственник-предприниматель переставал быть в полном смьА” ле хозяином в своем деле и превращался в слугу государства.
Однако это были еще далеко не все изменения, которым подверг лась система трудовых отношений в 30-е гг. Еще до прихода Гитлера к власти для борьбы с массовой безработицей периода «великой де" нрессии» правительством принимались законы о добровольной труда вой повинности в отношении молодежи, о поощрении Предпринима^е" лей, создающих дополнительные рабочие места. С установлением фА шистского режима лозунг борьбы с безработицей стал одним из ей" мых громких. Его же реализация привела к развертыванию систем^ «общественных работ», принудительных по своему характеру, цспоЛ^" зующих труд как даровой ресурс. Это означало переход к прямому г°" сударственному учету и распределению трудовых ресурсов.
Среди разных видов общественных работ, предусмотренных закlt;+ ном от 1933 г., основное место занимали так называемые «земляи работы» - работы по строительству дорог, автострад и фортификй" ционных сооружений. На их проведение местным органам власти пр°" доставлялись безвозвратные субсидии за счет осуществленной до но Л" пительной эмиссии в размере 500 млн марок.
Если в США безработные, переходившие с пособия на общестигй ные работы, ощутимо выигрывали в оплате, то в Германии участники^ общественных работ выплачивали все то же пособие по безработиц*" и дополнительно 25 марок в месяц целевыми бонами на покупку оден* ды и белья. Отказ безработного от участия в земляных работах шт за собой снятие его с пособия.
Начиная с 1933 г. существовавшая ранее добровольная ловца была, по сути, превращена в обязательную трудовую попиштси
издан декрет об увольнении с предприятий иесЙ молодежи до 25 .лег (т. е. примерно 40% всего наемного труда), которая после этого принудительно попадала в лагеря (а их в ПШ-1934 гг. было примерно 3400), где занимались земляными работами и так называемым «полевым спортом» военной подготовкой и тренировкой. Плата за работу носила чисто символический характер - 25 пфеннигов в день на карманные расходы. Некоторая часть молодежи направлялась для оказания «сельской помощи», т. е. на уборку урожая в поместья, которые сами не справлялись с работой.
В общей сложности, по некоторым оценкам, число людей, получивших «занятие» от фашистского режима (включая партийных, и госуgt;- дарственных чиновников, членов «защитных дружин» и т. п.), достигло 1,5 млн человек. Безработица несколько снизилась (примерно на 1,1-1,3 млн человек).
Решение вопроса об эффективности экономической политики германского фашизма представляется не таким простым и однозначным. Начиная с 1933 г. наблюдается рост производства, индекс производства средств производства возрастает с 55,6 в 1933 г. до 126 в 1937 г. (1926 г. = 100). Этот рост идет главным образом за счет развития военного производства, всего комплекса отраслей, связанных с ним и получающих обширные гарантированные государственные заказы. Что же касается производства предметов потребления, то оно в 30-е гг. существенно отставало от производства средств производства, и разрыв этот имел тенденцию к увеличению. К 1937 г. индекс производства предметов потребления составил 101,5 (1926 г. = 100).
По-разному оценивается эффективность аграрных мероприятий. В результате их проведения «ножницы цен» на промышленную и сельскохозяйственную продукцию были устранены, а совокупные доходы сельского хозяйства увеличились к 1935-1936 гг. по сравнению с 1932-1933 гг. на 38% . Достижение главной цели - продовольственной автаркии - вызывает сомнение у ряда исследователей. Переселенческая политика, по некоторым данным, несмотря на широкую пропаганду шла в 1933-1935 гг. даже более низким темпом, чем в 1931 - 1932 гг.
Оценка экономической эффективности не может осуществляться в отрыве от оценки положения человека, личности в обществе. Экономическая эффективность фашистского хозяйства в существенной мере достигалась за счет тоталитарного подчинения личности, превращения ее в винтик гигантского авторитарного механизма. Предмет исследований, проводимых учёными разных стран под эгидой изучения основ и специфики функционирования экономики того или иного фашистского государства, может различаться в зависимости от того, что именно понимает под фашизмом тот или иной исследователь, и какие государства, по его личному мнению, относятся к фашистским. Единого мнения по вопросу определения фашизма нет. Ниже обобщаются взгляды учёных, использующих термин «фашизм», согласно его определения, как обобщающее наименование специфических крайне правых политических движений , их идеологии , а также возглавляемых ими политических режимов диктаторского типа. Применительно к экономической стороне вопроса многие учёные отмечают наличие в политической экономии фашизма элементов корпоративизма .
Учёные указывают, что корпоративизм - один из трёх ключевых компонентов фашизма, наряду с национализмом и тоталитарностью - сыграл роль важнейшей конструктивной опоры в экономической политике фашистских правительств Германии, Италии, Румынии, Испании и других государств. Как репрезентативная институциональная структура, корпоративизм помог снять обычные конфликты интересов между социальными группами, пропагандируя как пример полусказочную «эпоху всеобщей взаимопомощи и взаимовыручки» из первобытного прошлого.
Д. Бейкер и ряд других учёных показали, что экономика (Бейкер говорит ещё и о политической экономии ) фашизма - особый тип экономической системы, имеющей существенные отличия от экономических систем, развивающихся в рамках иных идеологий. Вместе с тем, С. Пэйн (Payne, Stanley G.) и ещё несколько аналитиков, находя схожие черты между фашистской и другими формами регулируемой капиталистической экономики, не находят оснований для выделения фашистской в особую группу. Советское обществоведение в определении фашизма также подчёркивало общность между фашистской и другими разновидностями государственно- монополистической капиталистической экономики , что «фашизм у власти - террористическая диктатура самых реакционных сил монополистического капитала…», что среди важнейших отличительных черт, в том числе «широкое использование государственно- монополистических методов регулирования экономики…», причём «массовая база фашизма - по преимуществу средние слои капиталистического общества».

Сущностные черты экономик фашистских государств

Понятие «государственно- монополистический капитализм» (ГМК) описывает примерно те же явления, что и « дирижизм » - политика активного вмешательства в управление экономикой со стороны государства. Автор «Экономической истории Европы XX века» (Кембридж, 2005), Тибор Беренд отметил в экономике фашистской Германии как раз эти черты: правительство оказывает сильное управляющее воздействие, эффективно контролируя производство и распределение ресурсов. При этом в целом, за исключением нескольких случаев национализации, экономика фашистских государств развивалась на основе частной собственности и частнопредпринимательской инициативы, однако всё это было подчинено задачам государства.
В части отношений между рабочими и предпринимателями фашизм руководствовался принципами социал-дарвинизма : помогать сильнейшим, выкорчёвывая слабейших. В экономической практике это означало, с одной стороны, защиту интересов успешных предпринимателей, а с другой - уничтожение профсоюзов и других организаций рабочего класса ; «применение крайних форм насилия для подавления рабочего класса и всех трудящихся». Как писал в 1936 году Г. Сальвемини , говоря об ответственности налогоплательщиков за частнокапиталистические предприятия, государство тем самым покрывает за просчёты капиталистов: «прибыль - дело частное и индивидуальное; убыток - дело общественное и социальное». Фашистские правительства одобряли погоню за частнопредпринимательской прибылью и давали значительные поблажки крупным корпорациям, требуя взамен, чтобы вся их экономическая деятельность служила государственным интересам.
Существенным элементом экономической доктрины фашистских партий была вера в то, что экономические страдания эксплуатируемых классов уйдут в прошлое, как только нация завершит своё культурное и духовное возрождение; официальный гимн НСДАП « Хорст Вессель » обещал: «рабству осталось жить недолго» (нем. Die Knechtschaft dauert nur mehr kurze Zeit ). Однако поскольку вопросы уничтожения эксплуатации издавна ставились в Германии, в том числе, и германскими социал-демократами, на уровне рядовых членов НСДАП не было единства взглядов по этому вопросу, и часто их мнения по поводу экономической политики, которую они бы поддерживали, были диаметрально противоположными.
Приходя к власти, фашисты приспосабливали свою экономическую доктрину к политической конъюнктуре. В истории режимов, просуществовавших длительное время (например в Италии при Муссолини ), отмечаются регулярные, порой значительные пересмотры экономического курса. По мнению С. Пейна , с одной стороны, фашисты защищали частную собственность как «врождённую в понятия свободы и непосредственности индивидуальной личности», а с другой - в той или иной степени ограничивали развитие полномасштабного во всех отношениях капитализма.
В 1919 году на митинге на площади Сан Сеполькро в Милане Бенито Муссолини заявил:
Мы хотим быть аристократами и демократами, консерваторами и либералами, реакционерами и революционерами, легалистами и антилегалистами - в зависимости от обстоятельств времени, места и обстановки.
Впоследствии идеологи фашизма выступили и против пролетарского интернационализма , и против либерального капитализма , заявив, что их взгляды представляют собой некий третий путь (итал. terza via ), реальную альтернативу одновременно и капитализму свободной конкуренции (laissez-faire ), и плановой социалистической экономике (в их терминологии - коммунизму ). Фашисты выступали за корпоративизм и за классовое сотрудничество , полагая - в отличие от социалистов - что существование неравенства и разделение общества на классы - это благо. « Итальянская энциклопедия » в 1932 году писала в статье «Доктрина фашизма»: «Фашизм закрепляет неизбежное, продуктивное и благотворное неравенство людей ». В отличие от сторонников либерализма , фашисты приветствовали участие государства в урегулировании межклассовых противоречий.
Внешнеэкономическая политика фашистских государств исходила из необходимости достижения независимости от внешних рынков и иностранного капитала. Обеспечивая строгий контроль за импортом, перемещением финансов между страной и заграницей, в ряде случаев государство прибегало и к прямому запрету тех или иных внешнеторговых операций. Однако к автаркии эта экономическая система не стремилась, так как этот термин подразумевает полную замкнутость воспроизводственных процессов, исключая не только импорт, но и экспорт, в то время как от экспорта как источника валюты Италия не отказывалась.
Одной из важнейших сущностных характеристик экономики фашистских государств была чрезвычайно высокая степень их милитаризации - удельного веса военных статей в бюджете и совокупного продукта , идущего на военные нужды.

Политико-экономические доктрины фашистской Италии

Основная статья : Economy of Italy under Fascism, 1922-1943
Свой «Союз революционного действия» («Fasci d"azione rivoluzionaria») Муссолини создал ещё в 1915 году , имея за плечами почти 15-летний политический опыт, накопленный в рядах итальянских социалистов. Редактор изданий «Классовая борьба» с 1910 и « Avanti! » с 1912 года , Муссолини, с одной стороны, знал и анализировал настроения в обществе, а с другой, как журналист и политик, их формировал. Наиболее многочисленными и деятельными в Италии были профсоюзы , проводившие одну за другой забастовки в защиту прав трудящихся . В целом активность рабочего класса Италии была высока, и по итогам выборов итальянские социалисты набирали популярность.
Всё это приводило к встречному нарастанию обеспокоенности крупного капитала и среднего класса , чьи опасения грядущей революции усилились после победы Октябрьской революции в России и последовавшими за этим революциями в 1918 году Германии , а в 1919 - в Венгрии , Баварии и т.д. Тем временем в марте 1919 года Муссолини реорганизовал своих сторонников в Итальянские группы борьбы, (итал. Fasci italiani di combattimento ) (в 1921 году они влились в Национальную фашистскую партию ). Обозначив в программе требования против монархии, сената и финансовой олигарции, Муссолини привлёк симпатии мелкой буржуазии. На протяжении 1919-1921 годов его партия окончательно становится в оппозицию социал-демократическому рабочему движению, включаясь в карательные акции против рабочих организаций. Символической демонстрацией был поджог фашистами редакции «Аванти!», которую ещё недавно возглавлял сам Муссолини.
Ещё с 1919 года Муссолини как депутат сената устанавливает контакты с представителями влиятельных экономических и политических кругов. Видя, что традиционные правые партии неспособны справиться с ситуацией, они подсказали королю Виктору-Эммануилу III выбор в лице Муссолини, как личности, способной проводить твёрдую линию и обеспечить порядок. И когда король в 1922 году этот выбор сделал, назначенный им премьер-министром Бенито Муссолини заверил своих рекомендателей: новое (фашистское) «правительство обеспечит полную свободу частному предпринимательству и откажется от вмешательства в частный сектор».
Действительно, на протяжении первых четырёх лет (1922–1925), при министре финансов Альберто де Стефани курс соответствовал принципам невмешательства государства в экономику (laissez-faire ). Поощрялась свободная конкуренция; де Стефани сократил налоги, ослабил законодательный контроль и торговые ограничения, сократил бюджетные расходы и сбалансировал бюджет. Были приватизированы некоторые государственные монополии (например, телефонные сети). Действие некоторых прежних законов, введённых социалистами (например, о налоге на наследство ), было приостановлено. В этот период благосостояние выросло, и к середине 1920-х годов производство превзошло предвоенный уровень. Правда, всё это сопровождалось инфляцией. В этот период экономическая политика фашистской партии в основном следовала курсом классического либерализма , с добавлением элементов большего стимулирования отечественного производства по сравнению с внешней торговлей, а также балансирования бюджета. В своей речи, произнесённой в мае 1924 года , Муссолини ещё заявлял о поддержке прав трудящихся на забастовки.
По мере того, как Муссолини «укреплял вертикаль власти», идеи либерализма вытеснялись прецедентами государственного вмешательства в экономику, «свободная торговля - протекционизмом, а цели экономического роста формулировались на языке увещеваний и военно-командной терминологии». Под давлением «капитанов итальянской индустрии», требовавших для отечественных производителей защиты от внешней конкуренции и субсидий на внутреннем рынке, в 1925 году де Стефани ушёл в отставку. В 1926 году Муссолини выступил со страстной речью, требуя от финансистов остановить инфляцию и стабилизировать курс лиры . Он также ввёл официальный запрет на какие-либо забастовочные действия. При следующих министрах финансов, в 1927–1929 годах, Италия проводила дефляционную политику.
В годы мирового экономического кризиса 1929–33 годов Италия пострадала так же, как и другие страны с рыночной экономикой . Безработица выросла с 300,787 в 1929 году до 1,018,953 в 1933 году . В попытках остановить кризис правительство национализировало крупные банки, в ресурсах которых находились ценные бумаги крупных промышленных предприятий. Были также эмитированы новые ценные бумаги с тем, чтобы предоставить кредитные ресурсы банкам и приступить к оказанию финансовой помощи картелям (в Италии они назывались консорциумы, итал. consorzi ), которые создали в стране «капитаны индустрии» после 1922 года. Этим организациям правительство обещало поддержку в обмен на обязательство проводить ценовую политику в соответствии с ценами, которые должно было диктовать государство. Не в Германии, а именно в Италии силами бывших безработных, привлечённых на работу по госзаказу, уже в 1924 году была построена первая в мире автострада (нем. автобан ) Милан- Варезе .
В Италии был создан ряд смешанных по форме собственности предприятий, которые назывались итал. istituti или enti nazionali («институты» или «национальные предприятия»), целью которых было совместное управление крупными предприятиями. В этих институтах представители государства и частного сектора совместно находили компромиссные решения по определению экономического курса этих предприятий, их политики цен и заработной платы. По мнению правительства, эта задача была успешно решена, так как стране удалось пережить кризис, не покушаясь на частную собственность. В 1934 году министр сельского хозяйства Италии заявил: «В то время, как повсюду в мире частная собственность несёт тяжёлое бремя кризиса и страдает от его ударов, в Италии благодаря действиям фашистского правительства частная собственность не только сохранена, но даже и окрепла».
Совместная деятельность государства и крупных промышленников по управлению частными предприятиями вскоре вышла за пределы экономики в сферу политики, и тем самым родилась известная модель государственно- монополистического регулирования экономики, известная под именем корпоративизма . По окончании мирового кризиса, после 1934 года в Италии (как и других странах - см. О. Шпанн ) стали распространяться теории универсализма, составной частью которых была идея автаркии , как хотя бы временного способа избежать негативного влияния мирового рынка на национальную экономику. Многим казалось, что если бы не зависимость от внешних рынков, мирового кризиса можно было бы избежать. С этого времени во внешней торговле Италии начинают вводиться тарифные и нетарифные барьеры , и в 1935 году Муссолини торжественно объявил, что уже три четверти промышленного производства страны зависит не от внешнего рынка, а только от правительства.
Государство стало оказывать значительную финансовую поддержку крупнейшим предприятиям и банкам. Одним из первых такую помощь в размере 400 млн.лир получил металлургический трест Gio. Ansaldo & C. . Во время кризиса дефляции (после 1926 года ) господдержку получали такие банки, как Banco di Roma , Banco di Napoli и Banco di Sicilia . Для спасения крупных убыточных компаний в 1933 году Муссолини создал IRI - Институт реконструкции промышленности . К 1939 году через систему государственных корпораций IRI контролировал 20% объёма промышленного производства Италии (в т.ч. 75% выплавки чугуна и 90% в судостроении ), две трети средств телефонной связи, четверть электромоторов и около 1/6 другой техники.
Правительство Муссолини взяло на вооружение кейнсианскую модель расширения бюджетных расходов на общественные нужды с целью стимулирования платежеспособного спроса населения. В период между 1929 и 1934 годами объём этих расходов увеличился в три раза. По своей величине эти расходы стали крупнейшей статьёй бюджетных затрат, превышая даже расходы на военные нужды.
Убеждение в правильности курса на самообеспеченность как основу экономической безопасности страны окрепло после того, как в 1935 году Лига наций ввела санкции против Италии в связи с началом итало-эфиопской войны . Санкции не возымели ожидавшегося эффекта, так как Италия уже была готова к «автаркии». Более того, Муссолини даже «усугубил» эти санкции, введя строгий запрет на импорт многих потребительских товаров. Итальянцы поддержали кампанию поддержки отечественных производителей под лозунгом «Предпочитаю итальянские товары » (итал. Preferite il Prodotto Italiano ). В мае 1935 года правительство призвало граждан сдать все имевшиеся у них ценные бумаги других государств в Банк Италии. И хотя 15 июля 1936 года экономические санкции против Италии были сняты, курс страны на экономическое самообеспечение продолжился.
Корпоративистская модель в сочетании с кейнсианскими методами регулирования спроса действовала в Италии на протяжении всех 1930-х годов. К 1939 году доля государственных предприятий в экономике была в Италии наивысшей в мире по сравнению с другими странами с рыночной экономикой. Однако затем внешнеполитические амбиции фашистов привели к расширению военной активности за пределами страны. 17 июля 1936 года началась гражданская война в Испании , в которой Муссолини встал на сторону Франко против левых сил и стал снабжать его оружием и войсками.
Подписание 27 сентября 1940 года Тройственного пакта , включившее Италию в число стран Оси , повлекло за собой рост военных расходов. Необходимость перестроить организацию управления экономикой страны на военный лад повлекла необратимые нарушения в корпоративистской модели: теперь правительству приходилось заставлять промышленников финансировать то, что они воспринимали как бедствие. Но экономика функционировала; её коллапс наступил лишь после высадка в Италии англо-американских сил , повлекшей за собой разрушение политической, а следом и экономической инфраструктуры. Ещё до конца Второй мировой войны экономика Италии была разрушена, и в 1944 году доход на душу населения упал до уровня начала XX века.

Политико-экономические доктрины фашистской Германии

Основные статьи : Экономика Третьего рейха , Программа Рейнгардта
Ссылаясь на ряд высказываний самого Гитлера и документы НСДАП , иногда полагают, что в Германии при Гитлере экономическими доктринами пренебрегали. Действительно, на заре немецкого фашизма, в 1922 году Гитлер написал: «мировая история учит нас, что ни один человек ещё не стал великим благодаря экономике, но зато очень многие из-за неё пострадали», и сделал вывод, что «экономика - это нечто малозначительное». Рассуждая, что Гитлер и его соратники сильно идеализировали историю, делая упор на «небольшая группа людей, вооружённых высшими идеалами» как её творцов, Г. Тёрнер полагает, что они игнорировали все экономические проблемы, якобы из-за того, что они были для них «слишком материальны». В подтверждение американский учёный цитирует Гитлера, обвинявшего всех своих предшественников вплоть до Бисмарка за то, что они «подчинили нацию материализму», делая упор более на мирном экономическом развитии, нежели на военной экспансии. Отсюда Тёрнер делает вывод, что ясно определённой экономической программы у немецкого фашизма не было. Однако до 1933 года целесообразно говорить не об экономических доктринах немецкого фашизма, а лишь о программных заявлениях, рассчитанных на политическую конъюнктуру и не проверенных временем - в отличие от Италии, где Муссолини, находясь у власти ещё с 1922 года , неоднократно менял не только набор лозунгов, но и реальный экономический курс.
Воззвания « Программы „25 пунктов” »: против нетрудовых и лёгких доходов (п.11), за конфискацию результатов личного обогащения в войну (п.12) и национализацию трестов и акционерных обществ (п.13), за участие рабочих в прибылях крупных коммерческих предприятий (п.14), достойное пенсионное обеспечения (п.15), за земельную реформу и безвозмездную конфискацию земель для общественных нужд и т.п. были обращены лишь к избирателям 1920 года, когда эту программу составили. В 1924 году её соавтор, Готфрид Федер , разработал новый проект программы, в 39 пунктов, где что-то было усилено, что-то заменено, и многое добавлено. Но после 1925 года Гитлер прекратил обсуждать программу партии, отговариваясь, что она «неколебима». Он никогда не выносил её на общественное обсуждение, не ссылался на её положения, а в « Mein Kampf » лишь вскользь упомянул её: «т.н. программа Движения».
До прихода к власти сопоставления, которые Гитлер делал со взглядами своих главных противников на германской политической арене - социал-демократов и коммунистов - также зависели от конъюнктуры. На Первомай 1927 года фюрер заявил: «мы - социалисты, мы - враги экономической системы капитализма». Но после этого Гитлер систематически отчуждался от отождествления с марксистами: «мы ничего не имеем общего с марксистским социализмом», «марксизм против частной собственности, а настоящий [национал-]социализм - нет» и пр. Ещё позже он восклицал: «Социализм? Уже само слово неудачно… Что такое на самом деле социализм? Если у человека есть что-то на еду и что-то на удовольствия - это и есть социализм».
Примечательны и его рассуждения о причинах «провала» социал-демократии. «Национал-социализм - вот чем мог бы стать марксизм, если бы отбросил все бредовые идеи о демократии… Зачем социализировать банки и заводы? Мы социализируем человеческие души». 24 марта 1942 года в частной беседе Гитлер сказал, что он «абсолютно настаивает на защите частной собственности» и за поощрение частнопредпринимательской инициативы. В другой беседе он высказался за то, чтобы у государства были полномочия регулировать использование частной собственности на благо народа. И, наконец, однажды он изрёк, что «Главная черта нашей экономической теории состоит в том, что у нас никакой теории нет». Эту фразу Г.-И. Браун всерьёз трактует так: «Гитлер ясно верил, что недостаток точной экономической программы был одной из предпосылок силы нацистской партии».
Рассуждения о социал-дарвинизме как одной из основ политических взглядов Гитлера , о естественном отборе как ведущей силе развития общества человеческих индивидов, о беспощадной борьбе между странами и расами , в которой должно победить сильное централизованное государство, которым руководят сверхчеловеки и т. п. - всё это, сосредотачиваясь на индивидуальных чертах Гитлера, уводит разговор в сторону от вопроса: на каких концептуальных основах экономика Германии на протяжении 12 лет обеспечивала такой потенциал, справиться с которым оказалось возможным лишь коллективными усилиями всех крупнейших государств мира, невзирая на их идейно-политические разногласия.
1933-1939 годы
Став в 1933 году рейхсканцлером , Гитлер уже 17 марта вернул на должность президента Рейхсбанка Яльмара Шахта - на тот момент главного представителя американской финансовой корпорации Дж. П. Моргана . Одновременно с этим предшественник Шахта в Рейхсбанке (1930–33) и бывший канцлер (1925–26) Ганс Лютер (в 1924 представлял Германию при обсуждении плана Дауэса ) был направлен послом в США .
Бывшая партийная принадлежность обоих (Шахт некогда был членом НДП , Лютер - ННДП ) не имела решающего значения ни для экономического курса страны, ни для организации внешних денежных потоков для обеспечения экономики Германии денежными ресурсами. От последствий мирового экономического кризиса и Лютер, и, на первых порах, Шахт защищали экономику Германии методами, которые впоследствии назвали кейнсианскими . М. Калецкий и др. обозначали эту разновидность термином « милитаристское кейнсианство ».
Государство пошло на широкомасштабные затраты на стройки общественного значения , которые покрывались за счёт дефицитного финансирования из бюджета . Так, например, были постоены сотни километров знаменитых немецких автобанов . Первый автобан Кёльн-Бонн , построенный силами бывших безработных, был открыт ещё до Гитлера, 6 августа 1932 года . Но после 1933 года, когда автодорожное строительство возглавил Ф. Тодт , его организация довела протяжённость автобанов со 108 км в 1935 до 3736 км в 1940 году . Безработица , достигавшая в начале 1933 года 30%, стала резко падать.
Проведение этой политики было бы невозможным без жёсткого контроля за двумя составляющими инфляции - ростом цен по инициативе капиталистов и ростом зарплаты по требованию профсоюзов. Фашисты запретили профсоюзы и забастовки, одновременно обеспечив строгий контроль за ценами. В июне 1933 года была запущена « Программа Рейнгардта », названная по имени статс-секретаря министерства финансов Фрица Рейнгардта (не путать с « Операцией Рейнхард »). Это был обширный инфраструктурный проект, где косвенные поощрительные меры (сокращение налогов) использовались для стимулирования прямых капиталовложений в общественно-значимые проекты - не только автобаны, но и железнодорожные и водные пути сообщения. Побочным его результатом стал рост спроса населения на автомобили.
Все эти меры позволили избежать инфляции . Предпосылки этого экономисты видят, отчасти, во введении фидуциарных (фиатных ) средств обращения. Их выпускало казначейство без необходимого золотого покрытия из резервов Рейхсбанка .
Вскоре Я. Шахту были предоставлены ещё более широкие полномочия, и в августе 1934 года он возглавил министерство экономики. За программой Рейнгардта последовал ряд других похожих инициатив. С 666 тысяч в 1933 году число строительных рабочих возросло к 1936 году до 2 миллионов. В 1936 году доля военных расходов в ВНП Германии составляла 10% - выше, чем в любой другой стране Европы. Но этот показатель продолжал расти и впоследствии. Часть военных расходов составляли стратегические закупки государством продовольствия и промтоваров.
1936 год оказался для немецкой экономики критичным: цены на сырьё (основной объём импорта) стали расти, а на готовые изделия (основной объём экспорта) падать. Дефицит торгового баланса казался неизбежным. Однако здесь Гитлер, следом за Муссолини взял курс на самообеспечение народного хозяйства. Однако Германия сильнее, нежели Италия, зависела от импорта сырья, и потому задача полной автаркии здесь не ставилась. Вместо этого, в числе торговых партнёров была выделена группа государств, на которые Германия сделала политическую ставку. Помимо Италии это были: Болгария, Венгрия, Румыния, Греция, Югославия. С ними торговля поощрялась (к 1938 году более более половины их экспорта шло в Германию), одновременно свёртываясь с теми, кто не вошёл в преференциальный список - за исключением Англии и США, объём и состав товарооборота с которыми министерство экономики регулировало, ориентируясь на ранее налаженную систему связей, в которой доминировали интересы крупнейших И.Г.Фарбен и других немецких корпораций. Дифференцированная внешнеторговая политика помогла Германии укрепить и своё политическое влияние в южной Европе и на Балканах.
В особую зону внимания Шахт выделил оборот с США - страной, на чьи экономические интересы сориентировали американцы Дауэс , а затем Юнг систему выплаты репараций, и интересы чьих банков на посту посла тщательно оберегал в 1933–38 году Ганс Лютер - предшественник Шахта в Рейхсбанке и Гитлера - на посту рейхсканцлера. Акции дочерней компании «ИГ Фарбениндустри» котировались в США всю войну, и американцы получали по ним доходы. Шахт разработал механизм «тонкой подстройки» платёжного баланса с США, назначив для расчётов с ними ряд уполномоченных банков - в частности, Дж. П. Морган. Эти банки вели частные и корпоративные счета в долларах немцев и германских компаний. Американским фирмам - экспортёрам в Германию при этом выдавались бумаги (англ. scrips ), представлявшие разрешение на встречную закупку в Германии товаров на означенную сумму. Из этих же сумм американцам, путешествовавшим по фашистской Германии, выдавались дорожные чеки .
Организационно не только внешняя торговля Германии, но и внутренний оборот были завязаны, в основном, на картели, монополии и олигополии, чьи интересы государство защищало.
Монополистическое фиксирование цен стало правилом для большинства отраслей; картели образовывались не только в тяжёлой промышленности и других широко развитых отраслях… Картели и квази- картели, большие и малые, устанавливали цены, квоты производства и фиксировали раздел рынков, извлекая монопольную прибыль.
- Arthur Schweitzer . Big Business in the Third Reich.
Здесь в новую силу заработала унаследованная ещё со времён военно-закупочного комитета Первой мировой войны структура, которую ещё в 1919 году немецкие милитаристы заботливо воссоздали под названием « Имперский союз германской промышленности ». 19 июня 1933 года он был объединён, вместе с Федерацией ассоциаций работодателей, в состав единого Имперского управления немецкой промышленностью , где доминировали крупнейшие представители военно-промышленного комплекса (ВПК) Германии.
В отличие от коммунистов, Гитлер не боролся с частнособственническими интересами, а их поощрял. Однако наибольшую выгоду от этого стал получать не « средний класс », на чьих голосах Гитлер пришёл к власти, а крупнейшие капиталисты, к которым вскоре добавился и ряд высокопоставленных генералов. Соответствующий треугольник экономической власти (партийные бонзы - большой бизнес - генералы), по мнению Швейцера, сформировался уже к 1938 году. Идеи социализма для среднего класса, считает автор, были отброшены, коллективные договоры и профсоюзы поставлены под запрет. Интересы монополий, получавших от государства преимущественную поддержку по сравнению с мелкими предпринимателями, и извлекавших сверхприбыли, всё более срастались с интересами фашистского правительства . Отмечается, что идеи огосударствления в это время в Германии были менее популярны, чем на Западе.
С началом захвата сопредельных территорий и переходом к ведению прямых военных действий Германия немедленно включала ресурсы захваченных стран в свой экономический оборот. При этом (см. План Бакке , «План голода») для собственного выживания этим территориям часто оставлялось ниже прожиточного минимума. Ещё до войны в системе принудительного труда были созданы трудовые лагеря , куда направлялись «нежелательные элементы» (нем. unzuverlassige Elemente ): гомосексуалисты , бродяги и пр. Принудительный труд практиковался и в пенитенциарной системе , куда при фашистах, помимо уголовных преступников, стали в массовом порядке поступать коммунисты , евреи и некоторые инакомыслящие.
К 1944 году от 1/5 до 1/4 всей рабочей силы в Германии были иностранцами, включая гражданских лиц и военнопленных . Сотни тысяч евреев, славян и представителей других народов составляли ресурс практически бесплатной, рабской рабочей силы на заводах Тиссена , Круппа , IG Farben ; не была исключением и Fordwerke - дочерняя фирма Ford Motor Company . Фактически не было ни одного более-менее крупного промышленного или сельскохозяйственного предприятия, где не применялся бы рабский труд военнопленных или интернированных лиц. В случае успеха операции «Морской лев» этот контингент должны были пополнить и граждане Великобритании .
Аннексированные , захваченные территории, а также страны, где фашисты насадили марионеточные режимы , продавали Германии сырьё и сельскохозяйственную продукцию по минимальным ценам. В этом плане цель борьбы за жизненное пространство на Востоке (нем. Lebensraum im Osten ), выдвинутая Гитлером ещё в «Майн кампф», давала немецкой экономике ощутимые результаты, даже несмотря на партизанское движение в СССР . На западе Европы сокращение потребностей экономик подвластных стран также использовалось в пользу Германии; так, около 2/3 вагонного парка Франции на захваченной немцами территории использовалось для перевозки грузов в Германию.
Таким образом, в первые годы активных военных действий население Германии не ощутило этого на своём жизненном уровне. В отличие от большинства стран, Германия практически не увеличила уровень налогов, и если в 1941 году в Великобритании подоходный налог достигал 23,7%, то в Германии - только 13,7%. Однако после 1942 года доля военных расходов стала расти, и по мере потерь ранее оккупированных территорий в СССР Германия была вынуждена проводить реструктуризацию своих производственных мощностей. Гражданское производство свёртывалось; где возможно, организовывалось производство товаров для армии, и на этих предприятиях вводилась военная администрация.

Политико-экономические доктрины фашистской Испании

В отличие от Италии и Германии, в Первой мировой войне Испания соблюдала нейтралитет. С начала XX века страна попала в зависимость от английского и французского капитала. На их долю в 1915 году приходилось, соответственно, 54% и 34,5% прямых иностранных вложений. Но по окончании войны промышленность Испании лишилась выгодной конъюнктуры на мировом рынке, а иностранные инвесторы переключились на более выгодные объекты. Как результат, сокращение производства в ряде отраслей и внешнеторговый дефицит привели к инфляции и росту безработицы. Не был решён и земельный вопрос, в связи с чем известную силу имел класс помещиков- латифундистов , а сельское хозяйство было отсталым.
Отличалась Испания и по типу социалистических идей, доминировавших в начале XX века в широких массах: в отличие от социал-демократии в Западной и Восточной Европе, здесь преобладал анархо-синдикализм . Рабочий класс страны был слаб и малочислен; главный рупор его интересов - Национальная Конфедерация труда - образовался лишь в 1911 году , охватывая при этом поначалу не всю страну, а лишь Каталонию . Ещё позже оформился в Испании и левый фланг социалистического движения: первая компартия (ИКП) здесь образовалась только в 1920 году , и к моменту выхода из подполья в 1931 году КПИ насчитывала всего 800 человек .
Вместе с тем, ещё в 1919 году правительство графа Романонеса приняло в Испании декреты о 8-часовом рабочем дне, о страховании по старости и о пособиях по безработице, упредив этим появление соответствующих требований в программах оппозиции. К 1921 году процесс разработки земельной, а также других демократических реформ, продолжавшийся в кортесах , стал встречать сопротивление латифундистов, потребовавших создать правительство «твёрдой руки». 8 марта 1921 года трое каталонских анархистов застрелили председателя Совета Министров Э. Дато . Демократические процессы бывли прерваны; предпринятая через несколько месяцев авантюра в Марокко обернулась разгромом испанской армии при Анвале , за которой последовал мощный общественный протест, поддержанный всеми партиями антимонархической оппозиции. Путч 13 сентября 1923 года генерала М. Примо де Ривера был, словами Д. Рэтклифа, лишь «попыткой остановить часы политической истории Испании».

Тесты.

Тест № 1

1. Что является предметом экономической политики как науки

а) совокупность мероприятий и ограничений правового характера, направленных на создание условий для эффективного взаимодействия самостоятельных экономических субъектов;
б) целенаправленное создание рамочных условий в рыночной экономике и целенаправленное воздействие на экономические процессы;
в) поведение государства в экономике, которое призвано обозначить и выразить совокупную волю общества и выполнить ее в решениях и действиях правительства, характеризующих экономические процессы;
г) все вышеперечисленное.

2. Политика в отношении правовых норм, регулирующую экономическую деятельность, политика в отношении экономического порядка, интеграционная и внешняя политика, политика воздействия на хозяйственные процессы, политика роста и структурная политика, политика охраны окружающей среды, - это:

а) инструменты экономической политики;
б) области экономической политики;
в) задачи экономической политики;
г) стратегические отправные точки.

3. Какие и перечисленных функций не являются задачами аллокационной политики

а) государственные заказы частному бизнесу и собственная государственна производственная деятельность;
б) судопроизводство и осуществление власти;
в) распределение ресурсов между различными сферами в частном секторе через субсидии, трансферты, налоги и сборы;
г) все выше перечисленное является задачами аллокационной политики.

4. Какие из предоставленных экономических порядков не рассматриваются в теории В. Ойкена
и т.д.................